— Ш-ш-ш… — зашипел на меня Шокер. — Пятачок, не реви… Не плачь, кроха.
— Да поди ж ты прочь, наконец!
Он потянулся ко мне.
— Руки убери! Измажешься…
— Стой и не двигайся. Сейчас лекарство принесу!
Шокер убежал, потом вернулся с бутылочкой снадобья для обработки ран и куском бинта, щедро накапал настойки, протянул руку.
— Я сама!
— Да уймись уже, — устало сказал он и приложил бинт к ране.
Щипало и дёргало ужасно, но через минуту кровь остановилась.
— Шрам останется, — вздохнул Шокер.
— Мои шрамы меня украшают, — буркнула я. — И вот что, Шокер… Список наших с тобой особых правил растёт. Запоминай на будущее, а лучше запиши: или оба в штанах, или оба без штанов.
Шокер засмеялся.
— Так и что?.. — уточнил он сквозь смех. — Ты оденешься? Или мне раздеться?
Я пошмыгала носом и тоже заржала.
И тут у него зазвонил телефон. Всё ещё смеясь, Шокер глянул на экран и ответил:
— Да, Нарратор, слушаю.
И улыбка мгновенно исчезла с его лица.
— Я понял. Буду через полчаса… Хорошо, постараюсь быстрее.
— Что случилось? — спросила я, когда он убрал телефон.
— Нарратор вызывает.
— Зачем?
— Не знаю.
— Врёшь. Знаешь. Вон физиономия сразу стала про войну.
Шокер вздохнул:
— Быстро одевайся, уходим отсюда. Я тебя провожу, заскочу домой, потом к Нарратору. Давай, давай, Кира, не спи!
Шокер довёл меня до ворот моего дома. Мы простились наскоро, сумбурно. Наговорили друг другу какой-то торопливой чепухи, даже поцеловаться было некогда. Шокер бегом помчался обратно.
Я дошла до входной двери и позвонила.
Миша открыл быстро, словно за дверью стоял.
— Всё-таки пришла, — сказал он без особого выражения. — И даже сегодня, а не завтра.
— Здравствуй!
— Вечер добрый, — фыркнул он. — Да входи уже, что ты как неродная. Твой дом, вроде бы.
Он отвернулся и пошёл было к лестнице, но остановился.
— Мне где лечь сегодня?
— Где обычно.
— Если лягу, где обычно, то думаю, тебе будет немного неловко… — отозвался он. — Мне тоже.
— Миша…
Он обернулся.
— Миша! Я тебе говорила ведь: не трать на меня время! Говорила?
Он насупился.
— Так легко сначала все мои слова игнорировать, а теперь меня же ещё и… — я обошла его и побежала наверх по лестнице. — Где хочешь, ложись! Весь дом в твоём распоряжении, кроме главной спальни!
— Могла бы и не говорить! Разве я посмею осквернить мавзолей?! — воскликнул он.
— Вот только попробуй что-нибудь вякнуть про Йана!
— Даже не собирался! — возмутился Миша. — Но вот как так у тебя выходит, а? Любишь одного, скучаешь по второму, а утешаешься третьим. Извини, я на роль третьего не гожусь. Может быть, и гожусь, конечно, но не хочу. Прости… Перед братом твоим неудобно, он хороший мужик, и я ему слово дал…