Сунув исписанную бумажку в карман, Генрих снова вышел на площадь. Извозчик, который его привез, был все еще здесь - с кем-то увлеченно трепался.
- На Кедровую. И, желательно, быстро. Полмарки сверху.
Ехать было достаточно далеко, зато по прямой. Если имперские шпионы действительно так всесильны, как о них говорят, то уже успели установить, что письмо он отправил с центральной почты. А значит, нынешний маршрут Генриха для них очевиден. Тем лучше - не разминешься.
Страха он не испытывал - скорее, бодрую, веселую злость. Ощущение жизни переполняло его, будто вместе с чернильным даром вернулись утраченные эмоции. Казалось, двадцать последних лет, заполненные бессмыслицей и хандрой, стыдливо скукожились, закатились иссохшим огрызком в дальний уголок памяти, и Генрих снова стал молодым. Ожил, почти как те мертвецы.
Морозный воздух пьянил, небо синело над головой. Каменные туши домов ластились друг к другу, терлись боками. Предвечерняя позолота осыпала деревья.
Светловолосую даму, ждущую кого-то у перекрестка, он приметил издалека, что было неудивительно - в таком наряде, как у нее, трудно затеряться среди прохожих. Платье, укороченное настолько, что даже Сельма удавилась бы, наверно, от зависти; легкая шубка с фантастическим голубоватым отливом; необычно высокие, почти до колен, сапоги с меховой оторочкой на голенищах. Она стояла, нахохлившись, скрестив тонкие ножки, и не обращала внимания на спешащих мимо людей.
А еще Генрих, подъехав ближе, рассмотрел у нее в руках сиреневый шарик чертополоха.
- Стой! - гаркнул он кучеру.
Вылез на тротуар. Не придумав ничего лучше, осведомился:
- Сударыня?
- Ну наконец-то! - буркнула она недовольно. - Я тут торчу уже минут десять. Скоро зазвеню, как сосулька. Поторопиться не пробовали?
- Простите, - Генрих несколько растерялся от такого напора. - Меня не предупредили. Я думал...
- И что вы, собственно, думали? Что вам из подворотни мигнет тип в надвинутой шляпе? И, озираясь, поведет вас тайными тропами?
- Нет, но...
- Тогда, может, уже поедем?
Она брезгливо отряхнула ладони, и цветок рассыпался темной пылью - до Генриха только теперь дошло, что это была очень качественная иллюзия. Он уважительно кивнул и сказал:
- Прошу в экипаж.
- Чтобы я там примерзла к лавке? Нет уж, спасибо. У меня локомобиль за углом.
- Как скажете. Минутку, пожалуйста - я рассчитаюсь с кучером.
Дамочка закатила глаза, будто он попросил подождать до завтра. Едва Генрих отдал монеты, развернулась и зашагала по тротуару, уверенная, что он не отстанет. Локомобиль оказался карминно-красным, сверкающим, как елочная игрушка. Шофер распахнул перед ними дверцу. Незнакомка нырнула внутрь.