Но я попробовала найти во всем этом светлую сторону.
– Возможно, нам следует подумать о том, как это мило. Как они трогательно переживают за своих детей. Да и что в этом плохого?
– Либо можно взглянуть на вопрос с другой стороны, – сказал Томас. – Из-за правила «одна семья – один ребенок» детей, которые могли бы позаботиться о них в старости, у всех по одному. Может быть, эти люди просто думают, что для их собственного благополучия будет лучше, если у их детей будет семья.
Я покачала головой.
– Слишком мрачно.
Томас улыбнулся и снова взял меня за руку.
– Я знаю, что ты обожаешь разные теории. Вот и предложил тебе свою.
Мы решили прогуляться по небольшому, но очень красивому району Хоухай, где еще сохранились старинные флигели с внутренними двориками – хутуны. В этих маленьких серых постройках, связанных между собой узкими проходами, когда-то ютилось большинство жителей Пекина, но сегодня почти все хутуны снесли, возведя на их месте небоскребы. Однако в Хоухай расположенные в хутунах небольшие магазинчики и продуктовые лавки стали одной из главных достопримечательностей для туристов. Остается надеяться, что этот милый район сохранится посреди поголовного увлечения пекинцев современными постройками.
Мы зашли перекусить в один из «ресторанчиков», расположенный в хутуне. Это было грязное крошечное заведение, где подавали только лапшу и какие-то клецки. Горшочки с соусом из красного перца, казалось, не мылись годами; повсюду жужжали мухи. Двое работавших тут китайцев не знали ни слова по-английски. В мире, где все сложнее и сложнее найти кого-то, кто не говорит по-английски и не знает, где находится ближайшее кафе «Старбакс», это утешало. Мы оказались в аутентичной обстановке – пусть даже аутентичность эта сохранялась исключительно ради туристов. Я даже растрогалась. Взяв себе лапшу с овощами и порцию клецок, мы стали есть все это из одной тарелки. Первой молчание нарушила я.
– Хочу, чтобы ты знал: мне было очень хорошо, – сказала я, стараясь, чтобы это прозвучало небрежно, но с философскими нотками.
Томас молча поднял на меня глаза.
– Это дает мне надежду на то, что любовь все-таки есть. Тебе не следует себя ни в чем упрекать. Я тебя прекрасно понимаю.
Томас отложил палочки в сторону.
– Моя дорогая Джулия, я не особенно переживаю. Потому что знаю: у тебя все будет хорошо. Именно в этом для меня главная сложность.
Он улыбнулся и взял меня за руку. Мне не хотелось расплакаться перед ним, поскольку я уже знала, что француженки в подобной ситуации не теряют гордости. Я спросила у женщины, которая принесла нам клецки, где у них туалет.