– И еще – возраст. Ему не нужна очень молодая жена, – добавил отец.
Все одобрительно закивали головами.
– Два года он жил в Штатах. Он очень современный, – сообщил отец Амриты лично мне.
Находясь здесь, среди них, я чувствовала себя ужасно неловко. И понятия не имела о том, где мне нужно находиться, когда приедет потенциальный жених и его родственники.
– Может быть, мне выйти из дома или подождать в другой комнате?..
Мать Амриты взглянула на своего мужа, и он задумался. Воспользовавшись паузой, я быстро сказала:
– Знаете, когда приедет семья потенциального жениха, я пойду подышать свежим воздухом. Чтобы не мешать вам в таком личном деле.
Отец с матерью переглянулись, и он одобрительно кивнул.
– Пока мы будем говорить, вы с Амритой можете побыть в соседней комнате.
В дверь позвонили, и мать Амриты пошла открывать. Амрита нервно помахала мне рукой, давая понять, что пора уходить, и мы с ней, словно две застенчивые школьницы, прошмыгнули в соседнюю спальню.
Там мы сели по-турецки на ее кровати и принялись ждать.
– О чем они там говорят? – спросила я.
– Наши родители должны понравиться друг другу. Это очень важно. И те, и другие должны быть уверены в том, что жених и невеста из хороших семей.
– А что вкладывается в понятие «хорошая семья»?
– Ну, во-первых, эти люди из касты браминов, как и мы, а это уже много значит.
– Неужели кастовая система до сих пор играет столь важную роль?
– Ну, она уже не так важна, как раньше, но в вопросах брака это обязательно учитывается.
– Правда? – недоверчиво спросила я; мне казалось, что все это давно кануло в прошлое.
– В определенном смысле – да. Из моей касты, браминов, всегда происходили священники и учителя – интеллектуалы. Есть еще крестьяне. Есть рабочие. Это похоже на ситуацию в вашей стране: «синие и белые воротнички»; но тут это проистекает из многовековой традиции, и у нас каждой группе даны свои названия.
– А кто такие неприкасаемые? Это те, кого мы видели на улице?
– Да.
– Выходит, они родились нищими, в нищете и умрут, без какой-либо надежды продвинуться выше?
Амрита снова непонятно качнула головой.
– Правительство начинает им помогать, но они знают только такую жизнь.
Мне не хотелось вступать с ней в политические дискуссии в то время, когда она находилась за кулисами в ожидании важного свидания, однако все же это была тема, которую мне нелегко было понять. Амрита почувствовала мое несогласие.
– Вы, туристы, приезжаете в Мумбаи, видите проявления крайней бедности и фотографируете их. Потом уезжаете домой и думаете, что видели Мумбаи. Но Мумбаи, как и вся Индия, – это не только нищета. – В ее голосе прозвучал вызов, и я подумала, что нужно сменить тему.