— Не получится, ты уже проиграл. Знаешь, Раф изобрел кучу разных интересных вещей, например, синтетический яд, который вызывает паралич, для обычного человека он смертелен. Но ты не человек, так что придётся заканчивать дело мне.
Кристофер поднес руку к ране.
— Верно, угадал, — подмигнул «архангел». — Я тебя отравил, верный старый как мир способ.
— Скотина! — выкрикнул Гладиус, накинувшись на противника, теперь дорого было каждое мгновение, каждый удар сердца гнал яд по телу. Это уже чувствовалось, движения были не такие быстрые и не обладали прежней силой. Зато неистовства и гнева прибавилось на порядок, только толку с этого было мало, Михаэль с насмешкой отражал каждый удар. Сердце билось медленнее, а меч в руках тяжелел.
Где-то через минуту наступил такой момент, когда парень понял, что больше просто не в состоянии стоять на ногах, и рухнул на колени. «Скат» со звоном упал рядом.
— Вот и все, — Михаэль с разворота ударил Криса нагой в грудь, да так что, упав на спину, он проехал, на спине добрых метра три.
Все-таки поражение и смерть, сколько раз можно стоять на грани и не сделать последний шаг? Для многих удача, обмануть старуху с косой один раз, а он делал это слишком часто, но всему приходит конец. Удалось утащить с собой только одного, еще бы чуть-чуть удачи, еще один шанс. Но такого не бывает. В небо к звездам, которых не видно из-за дыма летят стаи искорок, но они погаснут, не достигнув цели.
— Знаешь, я бы убил бы тебя быстро, — присев на корточки возле головы Гладиуса произнес Михаэль. — Только вот у меня к тебе личные счеты. Ты убил Рафа, а он был членом моей семьи, он был для меня дорог. Так что на быструю смерть не рассчитывай.
Он поднес острый конец клинка к левому глазу поверженного врага.
— У нас у всех просто замечательные глаза, такие яркие, — лезвие стало краснеть. — У Рафа они были карие, и они потухли и помутнели, и ты виноват в этом. Поэтому ты умрешь в кромешной темноте, с выжженными дырками вместо глаз.
Клинок стал медленно опускаться, Крис почуял кожей жар, но не был в силах пошевелить даже пальцем. Красный метал, приближался все ближе, и ближе вытесняя собой мир, потом все стало красным, а затем тьма в левом глазу. Невероятно противное шипение, и боль, раньше он думал при сильных головных болях, что ему в голову запихали раскалённый штырь, а теперь прочувствовал как это на самом деле. Как выяснилось, сравнения были не уместны. Он бы кричал, если бы мог, но голосовые связки были парализованы.
Михаэль не проявлял особого фанатизма, и когда цель была достигнута, быстро вынул лезвие из глазницы.