— Кобеан, остановись, — еле слышно, сдерживая стон, прошу принца.
Он судорожно вздыхает и порывисто обнимает меня, будто боится потерять и это так приятно, что я не хочу открывать глаза, наслаждаясь этой нежностью. Но внимательное к окружению тело начинает подавать ощущения непривычки объятий и выдергивает меня из сладкой истомы, но уже после того, как я слышу негромкое:
— Келриас, Риас, Ри, да хоть Солвер! Только прошу, никогда не путай меня, с кем бы то ни было, Ори.
Он не стал удерживать меня насильно, когда я, как ошпаренная, отскочила, только на лице читалось недовольство и обида. Это кто еще тут должен быть недоволен и обижен?!
— Я принес то, что ты хотела, — тем временем, как ни в чем не бывало, продолжил блондин, снимая с себя сумку.
— Ты! Ты нормальный вообще? — возмутилась, но тот, игнорируя, направляется к беседке, вынуждая идти следом.
Он кидает сумку на стол, бегло окидывает мои вещи заинтересованным взглядом, задерживает взгляд на блокноте и разворачивает его к себе, зачитывая вслух:
— «Райан Фертиш», «Ориса Кениар», «Близкие отношения». Ори, — укоризненное обращение и хмурое выражение глаз, направленных на меня, — Я не понимаю. Мне тебя у твоего беглого герцога отбивать или у благородного принца?
— Ты! Зачем я тебе вообще нужна? Что тебе от меня нужно? — была еще куча вопросов в голове, обвинений, претензий, но их было столько, что я просто не сумела выбрать важнейшие.
— В общем, заканчивай с этим безобразием и определяйся. А вообще я принес копию весьма тайных документов о мятеже Астарии. Точнее о семьях, что там были замешаны, — он вытащил из сумки увесистую папку и разум мой уже направлен в другое русло.
— Если они тайные, то, как тебе удалось? — не поверила я этому типу.
— Я же лучший друг Тиретиса и терплю его занудство с пеленок. Должны же быть у меня привилегии, — высказал так, будто за такое действительно могут выдать королевские тайны, — Должен тебя предупредить. Не все так просто.
— А?
— На копиях зачарование, — серьезным тоном пояснял Риас, укладывая папку на стол, — Пока только я и зачарователь их трогали. Как только ты прикоснешься, побежит время. Часы у тебя есть?
Ошеломленная такими новостями, я пытаюсь вытащить цепочку с часами, но дрожащие руки уже от волнения не могут выполнить столь простое действие, и я вытаскиваю часы вместе с кулоном Бриджа.
— Что это? — не успеваю среагировать, а парень уже крутит кулон в руках, разглядывая его.
— Не трогай! — грубо отвечаю и, наконец, справляюсь с дрожью и выдергиваю кулон из шустрых рук, — Это память о важном для меня человеке, — поясняю, таким образом извиняясь за грубость. Но секундой позже с досадой осознаю, что как бы ни хотел мне помочь этот ненормальный, он заслуживает даже большей грубости.