— Сколько раз тебе сказать, чтобы ты на полу не сидела?
— А я вот, — она приподнимается и демонстрирует плотную подушку, — очень удобно, миледи.
А губы вновь зацелованы чуть ли не до синяков.
— Он женится на тебе?
Сабия краснеет и отводит глаза. Ясно.
— Дело твое, я не осуждаю, — серьезно смотрю на нее и ставлю точку, — больше я этой темы касаться не буду. Главное — думай о своем будущем и будущем ребенка, который может получиться от неправильно принятых решений. Судьба байстрюка незавидна.
Служанка кивает, и углубляется в работу. Наудачу она как раз занимается вышивкой детской пеленки. Игла остановилась, девушка склонила голову на бок и задумчиво произнесла:
— А ведь я Нидду за то же самое ругала. Что гуляет со всеми. Но я не со всеми, я с одним.
— Твоя подружка тоже не сразу стала легкодоступной. У нее есть дети?
— Дочка, с ней другие детки не играют, — на простоватом лице служанки забрезжила тень разума. — А ведь ко мне сын кузнеца сватался. А я…
— Успела испортиться?
— Нет! Но целовались-то мы у всех на глазах, — девчонка закрыла лицо руками.
— Ты говорила про свою знахарку, мне тоже надо бы к ней сходить. Успела я испортиться до потери памяти или еще котируюсь на рынке невест. А там и к кузнецу твоему зайдем, я почитай, твоя первая родственница, поговорю с ним, глядишь, что и сложиться.
— Правда?
— Кривда, — улыбаюсь я. — Никто не помешает тебе любить другого, нравы здесь довольно просты, главное, соблюсти внешние приличия. Мне это не нравится, но и поделать с этим я ничего не могу.
Собрались мы быстро. Служанка набрала корзину снеди — на поклон к старухе с пустыми руками идти нельзя. Да и не богиня старая Хельга чтобы травой да цветами питаться.
— Первое дело, отличающее знахарку от простой бабы — знахарки денег не берут ни единого медяка, у них от этого дар уходит. Медяшку возьмет, чуть ослабнет, как золотом разживется, так и потухнет. Такие на базарах зазывают гадать, да врут, не краснея. Им золото душу заменило, — словоохотливый селянин с удовольствием согласился довести нас до знахарки. Он первый молочный удой привез к крепости, и захватил нас, до хутора ведьмы почти час неспешной езды на телеге. Пешком бы мы замучились идти.
— Это точно дядька Аван, — поддакнула Сабия.
— А ты вертихвостка, госпожу сопровождаешь, или по делам? — Аван нахмурил седые брови и служанка смутилась.
— Не ругайте ее, дядюшка Аван. Вовремя одумалась, не успела дел наворотить, к знахарке заедем, потом и к семье кузнеца на поклон придем.
— От это дело, это вы хорошо, миледи, придумали. И ведь не слушала же никого из нас, зараза. По Нидкиному пути пошла, думали, все, потеряли девку. А рукодельница какая, эх!