После были еще две беседы, в которых Калина почти не участвовала. Казалось, Вишнар демонстрирует ее сородичам, а ей показывает их, в том числе — отношение и расположение, которые нельзя было не заметить. Глубокое почтение. Ни в одном лице она не увидела настороженности и предубеждения. Лишь уважительность и интерес. Более того, искреннее расположение и желание понравиться. Все это слегка путало ее карты. Она совсем не чувствовала в них фальшь. Этот вечер удивил Проскурину и немного сбил с толку.
— Это была демонстрация?
— Вы хотели показать, что бессмертные дружелюбно настроены к людям?
— Вы удивлены?
— Немного. И польщена. Почему они так относятся ко мне?
— Они хотят этот мир. И вы, люди, искренне интересны им.
Калине очень хотелось побеседовать с кем-то из дам, но, к сожалению, никто из вампиров кто пришел со спутницей не приблизился к ним. Почтительно склонялись перед государем, но лишь издали. Уже у самого выхода Калина случайно столкнулась с одной из женщин. Пока государь беседовал с сородичем, она на миг оглянулась и заметила, что одна из дам стоит неподалеку и задумчиво смотрит куда-то словно никуда. В руках она держит перчатку, вторая упала на пол. Проскурина пользуясь моментом, сделала несколько быстрых шагов и, склонившись, подняла потерянный предмет. И приблизившись к даме, протянула.
— Вы уронили, — Пришлось сказать ей, потому как на ее близость бессмертная никак не отреагировала.
Дама оглянулась и бросила на женщину безучастный сквозящий странной меланхолией взгляд. И более никакой реакции. Смотрит, видит, но ничего не говорит, даже не шевелится.
— Благодарю вас, — поспешно произнес седой бессмертный, кавалер безучастной дамы, и склонился, выхватив перчатку из руки журналистки.
— С вами все в порядке? — спросила Проскурина, которой женщина показалась очень огорченной. Если не сказать — странной.
— Дождь, — шепнула бессмертная. — Завтра будет дождь…
— Не будет дождя, Тания, дорогая. Пойдем, — уговаривал бессмертный и, прихватив свою странную спутницу за плечи увел за собой, бросая обеспокоенные взгляды на незнакомку, и куда-то за ее спину.
— Что-то случилось, Ягодка? — спросил Вишнар, появляясь радом.
— У меня нет, но у этой дамы, да, — провожая взглядом изящную фигуру, протянула журналистка.
— Она всегда такая, — беспечно ответил Вишнар. — Общество не любит и придумает что угодно, чтобы муж ее к нему не принуждал. Меланхоличка редкая.
— Так это спектакль для супруга? — улыбнулась Проскурина.
— Что вы девочки только не придумаете! То у вас нет настроения на наших друзей, то голова по ночам болит… — бранил он ее шутливо и буравил недвусмысленным взглядом.