Тоненькие стебельки молодой травы возле открытого рта мужчины заколебались Капля пота скатилась по мясистому носу в траву. Стрекоза метнулась за кусты роз, за острые грани бутылочного стекла, вцементированного в верх высокого кирпичного забора, окружающего усадьбу, и скрылась. Человек, лежавший неподвижно в центре отлично ухоженного сада, возле бассейна, был жив.
Возможно, он просто дремал. С трех сторон высокой ограды тянулись кусты разноцветных — желтых, белых, красных — роз, от которых исходил дурманящий аромат. В глубине кустов сонно жужжали пчелы. С четвертой стороны доносился грохот морских волн, разбивающихся далеко внизу о подножье прибрежных утесов.
Самого моря из сада видно не было. Впрочем, из сада не было видно ничего, кроме неба и облаков над четырехметровой каменной оградой. Заглянуть за ее пределы можно было только поднявшись на верхний этаж виллы, откуда открывался необъятный морской простор прямо перед виллой, а слева и справа — верхние этажи соседних особняков и вершины деревьев, растущих в ближних садах, — средиземноморских вечнозеленых дубов, ниний, казуарин и, иногда, даже пальм.
Сама вилла была современной и невыразительной — приземистое удлиненное строение без украшений, она ничем не радовала глаз архитектора. Четыре окна в металлических рамах и застекленная дверь выходили в сад. Перед дверью — небольшой квадрат, выложенный светло-зелеными глазурованными плитками, сливающимися с аккуратным газоном. Та сторона виллы, которая выходила на пыльную дорогу, выглядела куда более строгой, чем та, что была обращена в сад: окна, закрытые железными решетками и настороженно глядящие на дорогу, массивная дубовая дверь.
На верхнем этаже виллы находились две одинаковые небольшие спальни, на нижнем — гостиная и кухня, рядом с которой был туалет. Ванной в особняке не было.
Сонная предвечерняя тишина была нарушена звуком приближающегося автомобиля, который остановился у калитки в стене. Хлопнула дверь, автомобиль уехал. В саду прозвенел звонок, и от этого звука внезапно широко открылись глаза обнаженного человека, лежавшего на газоне рядом с бассейном. Затем — так же мгновенно — сузились, как у животного, постоянно находящегося настороже. Мужчина сразу же вспомнил, где он находится, какой сегодня день недели, примерно определил время. Тут же веки его с короткими рыжеватыми ресницами опустились, закрыв сонные светло-голубые, даже матовые, словно невидящие глаза. Узкие жесткие губы раздвинулись, он широко зевнул, сплюнул на траву и стал ждать.
Хлопнула дверь виллы, ведущая в сад, и на лужайку вышла девушка в белой хлопчатобумажной блузке, короткой синего цвета рабочей юбке, с сеткой в руке. Широкими мужскими шагами она направилась по подстриженной траве газона к лежащему мужчине. Остановившись в нескольких шагах от него, она поставила сетку на траву, села и сняла дешевые пыльные туфли. Затем встала, расстегнула блузку, аккуратно стащила ее через голову и положила рядом с сеткой.