– Предупредить?
– Предупредить, что приближается узел.
– Приближается что? – недоуменно спросила Нора.
Фернандо крутанул руками колеса коляски, подъезжая к гостье ближе, и отчетливо произнес:
– Узел, Нора. Страшнее экономического кризиса в стране, – усмехнулся он чему-то, понятному лишь ему. – Но в кризис кто-то тонет, а кто-то крупно выигрывает. Нужно только не растеряться и правильно воспользоваться возможностью. Узел – это возможность, Нора.
– Не понимаю, – развела она руками. Разговор складывался очень странно, и как реагировать на непонятные слова мужчины, она еще не знала.
Фернандо тем временем отъехал к столу, тронул мышку и затем повернул ноутбук так, чтобы Нора видела монитор.
– Смотри. Что тебе это напоминает? – спросил он, показывая на открытую на экране фотографию множества железнодорожных путей, сходящихся вместе, а затем вновь расходящихся вдали в разных направлениях.
– Узлы. Развязки, – послушно ответила девушка. Ей вспомнилось то странное письмо Фернандо с вложенной в него фотографией железнодорожных путей, и она невольно подалась вперед, чувствуя, что сейчас он готов ей его объяснить.
– Правильно. Узлы и развязки. Именно так. Узлы, в которых сходится множество путей и от которых затем они расходятся. Развязываются. А теперь представь, что железнодорожные пути – это все наши возможные дороги. Можно еще представить их в виде зеркальных лабиринтов, как в аттракционе, когда размноженные зеркалами коридоры идут вроде параллельно, но затем сходятся в какой-то точке. Но, думаю, с железной дорогой наглядней. Так вот представь, что возникает некое событие, которое подразумевает несколько возможных исходов. То есть перед нами встает выбор.
Увлеченный темой, над которой он, похоже, размышлял не один день, Фернандо раскраснелся, а в глубине его темных глаз будто вспыхнули звезды. Сам того не зная, он был в этот момент так красив, что Нора на какое-то мгновение, залюбовавшись им, потеряла нить разговора. Но мужчина не заметил ее взгляда, обращенного не на экран, а на него. А если бы заметил, то, возможно, споткнулся бы о него и забыл о том, что так хотел донести до Норы.
– А каждый выбор порождает свою вероятность, – продолжал он. – Представь себе, что независимо друг от друга существует множество вероятностей, в которых события происходят с незначительными или кардинальными отличиями. То есть ты сейчас, здесь, сидишь в этой комнате и разговариваешь со мной. Но также находишься еще где-то. Может быть, в другой вероятности в это самое время ты проходишь мимо меня по улице. Или даже еще незнакома со мной. А какая-то из линий и не подразумевает наше знакомство. Эти вероятности, как я уже сказал, существуют независимо друг от друга. Но вдруг происходит нечто, что нарушает это правило. И линии начинают сходиться как железнодорожные пути – в одной точке.