«— Ну, что ж, придётся довольствоваться тем, что есть», — подытожил Канаев и начал собирать оружие со стеллажей в большие брезентовые сумки.
* * *
Когда Иннокентий услышал сзади гулкие шаги, ноги сами перешли от осторожного шага в стремительный галоп, но, бросив за спину испуганный взгляд, он увидел позади себя не одного из кровавых преследователей, а лишь своего нового знакомого, которого обнаружил в бессознательном состоянии на перекрёстке улицы Ленинградской и Достоевского.
Иннокентий с трудом смог заставить себя сбавить обороты и остановиться, для того чтобы его подождать.
Руслан, жадно хватая ртом воздух, поравнялся с Иннокентием и сказал:
— Я видел ИХ.
Этих коротких слов ему хватило, чтобы описать то, на что потребовалось бы несколько предложений. Иннокентий не стал уточнять то, что он видел, ему и так было ясно, что ничего лицеприятного тот увидеть не мог.
— Ну, раз ты ИХ видел, то понимаешь, что дело серьёзноё. Сейчас я бы ни за что не останусь в городе. Для начала, пускай милиция наведёт здесь порядок. Кроме того, мне необходимо попасть на завод и решить одно деликатное дело. Так что я предлагаю продолжить путь вместе.
Внезапно вспомнив о том, что он до сих пор не представился, Иннокентий произнёс:
— Кстати, меня зовут Иннокентий, или просто Инок. А как тебя?
— Руслан, — устало отозвался Курпатов.
Какое-то время они шли, не проронив ни слова. Сейчас они двигались по безлюдной улице около ограды студенческого парка, который несколькими минутами раньше обошёл, но только с другой стороны Андрей.
* * *
Сейчас Светлане было настолько плохо, что всё, что происходило за окнами автомобиля, совершенно её не заботило.
Тошнота, всё это время словно притихшая в страхе, вернулась к ней с новой силой.
В глазах потемнело, дыхание стало учащённым поверхностным. На очередном повороте машину здорово тряхнуло, и на этот раз Светлана уже больше не смогла её сдерживать.
Придерживая рот руками, она устремилась к выбитому боковому стеклу, но не успела и рвотная масса горячей струёй ударила ей в ладони, часть её попала на платье, другая на кресло и резиновый пол под ногами.
Следующие порции рвоты Светлана отправила за окно, при этом окатив исцарапанный, деформированный бок девятки. Капли рвоты, срывающиеся с корпуса, словно вонючий дождь в преисподней, орошали, бегущих вслед за машиной, безумцев, но им, похоже, было всё равно.
Желудок давно опустел, но рвотные спазмы не прекращались, выкручивая наизнанку все её внутренности.
Рвоты уже не было, и только тягучая слюна медленно тянулась изо рта при каждом новом спазме.