— Ты?! Эманцифаэль? — один из эльфов выступил вперёд. — Что же дало тебе это право? Ты прекрасно осведомлен о законе Леса: никаких чужаков!
— Я хотел показать ей те красоты, какие она нигде не увидит, Правитель, — виновато отозвался Эман. Я фыркнула, отчего эльфы за спиной Правителя мрачно и многозначительно переглянулись.
— Даже если ты решил открыть Великий Лес постороннему взору, то это неподходящая кандидатура…
Всё, так не пойдет. Я что, нечто неодушевленное, что в моем присутствии обо мне говорят, как о какой-то вещи или словно меня здесь нет?!
— Знаете, я совершенно не горела желанием любоваться на эти все «красоты»…, - начала я, но Эман так умоляюще глянул на меня, что язык непроизвольно закончил:
— Но здесь всё-таки довольно мило!
— Прошу Вас, Правитель, — начал Эман, пока я не брякнула ещё что-нибудь, — позвольте ей остаться…
Правитель задумчиво перевел взгляд с Эмана на меня. Я с вызовом глянула ему в глаза. Зря, наверное, потому что они были настолько завораживающими… Особенными. Такие глаза погружают тебя в себя, и ты не можешь сопротивляться этой околдовывающей пропасти. В такой момент хочешь поведать этой бездне всё, абсолютно ВСЁ — просто выложиться без остатка, раствориться. Его глаза были удивительного синего цвета, и это ещё более усиливало эффект. По крайней мере на меня. Потому что они напоминали мне небо. То безлунное небо с неровным слоем сверкающей алмазной пыли, в которое я любила смотреть во время глубокой ночи, когда все спят — даже лес, и степь, и горы. В такое небо хочется лететь, но почему-то страшно слишком далеко отрываться от земли, и поэтому сидишь на холодной земле и, завороженная, глядишь в синий свод.
Да, на какой-то краткий миг я готова была прыгнуть в это «небо», но вовремя одумалась. Эльфы. Звучит не очень-то ободряюще. Наверное, даже вызывает спазм некоего презрения. И я собиралась «раствориться» в его глазах?! Мда. Бедные мои собратья. Мне их искренне жаль — у них плохая сестра. Недостойная представительница среди этого лесного народа! По правилам мне необходимо с выражением величия и мудрости на лице стоять в стороне, многозначительно молчать и не поддаваться на провокации, но… Но мне вообще в своё время не надо было соглашаться на это сомнительное путешествие!
— Хорошо, — медленно произнес эльф, — она может остаться…
За его спиной раздался дружный вздох негодования:
— Anactor!
— …Но сначала пусть она скажет мне, кто она, — на меня снова обратился глубокий взгляд. — Её глаза необычны… И я чувствую у неё мощную энергию. Слишком мощную для человека.