- Что писать дальше пан герцог?
- Пиши дружок, что мекленбургская холера причиняет здешним местам ужасные разорения и войск противодействовать ему совершенно недостаточно. Помимо того, нет никакой возможности заплатить им положенный жолд, поскольку эти деньги потрачены для поминков шведскому другу. Благодаря чему герцог мекленбургский не получит подкреплений отправленных на штурм Пскова. И хотя пан каштелян взял на себя грех самоуправства, эти меры он полагает необходимыми.
Яцек послушно вывел все, что я ему велел, заметив только что жолд и впрямь давно не платили, ибо денег в королевской казне нет. Да что там жолнежи, сам Яцек забыл, как выглядят пенензы.
- Негодую вместе с вами пан Клицевич! - искренне посочувствовал я Яцеку. - Но если все пойдет как надо, то я освежу вашу память.
Письмо получилось незаконченным, но я решил, что так даже лучше. К письмам короля и гетмана я добавил письмо Стабровского к пану Карнковскому, также писанное рукой Яцека. Сложив все эти документы в шкатулку, и запечатав своей печатью я, уже своей рукой написал принцессе Катарине послание.
"Моя добрая Катарина, вот уже целую вечность, я нахожусь вдали от вас. Бог знает, каких сил мне это стоит, и как я страдаю в разлуке" И таким вот высоким штилем на три страницы, а в конце сей эпистолы, я пишу, что ко мне попала часть архива перновского каштеляна и документы эти могут быть крайне важны, ибо изобличают заговор. И об этом заговоре надобно знать королю.
Насколько я успел изучить свою благоверную, она обладает недюжинной энергией и поистине бульдожьей хваткой, так что это дело на тормозах не спустят. Шведская принцесса ждет от меня ребенка и его будущее положение напрямую зависит от моего. Мы с ней не просто семья, мы союзники.
Королю Густаву Адольфу я тоже пишу красочное описание своих побед и сожаление что нехватка сил помешала превратить их в триумф, но о заговоре не слова. Почему я не написал королю напрямую? Просто я знал, что в его отсутствие корреспонденцию читает канцлер Оксеншерна, а мой старый приятель Аксель вполне мог быть во всем этом замешан.
Оставалась еще одна проблема, как и кто, доставит это послание в Швецию? Через Новгород не хотелось, вряд ли Горн или Делагарди посмеют прочитать мою почту, но исключать это было нельзя. Поэтому послание и обоз с кое-какими ценностями отправится в Нарву. А вот кто будет посланником? По-хорошему надо было послать Болека. Парень совсем почернел от несчастной любви, а тут, глядишь, развеялся бы. Но с другой стороны еще ляпнет, где не надо о своей несчастной доле и кого именно предпочла ему одна бессердечная панна. Нет, такой хоккей нам не нужен! Так что поехал Клим, мужик он тертый и Катарина его знает.