- Проклятые схизматики, - проворчал король, - если дело пойдет так и дальше, я никогда не соберу армии. Кто вы молодой человек, рейтар или пехотинец?
- Я артиллерист ваше величество.
- Вот как? Это очень хорошо, артиллеристы мне нужны, но вы еще довольно молоды...
- Если ваше величество сомневается в моих умениях, то всегда можно устроить мне экзамен.
- Что же, это может быть любопытным. Мы с удовольствием проэкзаменуем вас, молодой человек. Кстати, откуда вы родом?
- Я сирота, ваше величество, мои покойные родители родом из Померании, там я и вырос.
Экзамен не заставил себя ждать, уже на следующий день к дому, занимаемому добрейшим паном Якубом явился нарочный с требованием ко мне, явиться в королевскую ставку на предмет участия в испытании.
Неподалеку от города был устроен полигон. Несколько самых разнообразных пушек было выстроено в ряд. Перед импровизированной батареей расстилалось заросшее там и сям кустарником поле, в конце которого были сооружены мишени. Как выяснилось, я был не единственным экзаменуемым, кроме вашего покорного слуги еще несколько артиллеристов показывали свое искусство его величеству. Просто это мероприятие было запланировано давно, а мне посчастливилось попасть в Смоленск прямо перед ним.
Сначала свое мастерство продемонстрировал довольно пожилой немец, с парой учеников, которые звали его господином Вольфом. Хотя пристреливались они довольно долго, но цель поразили. Король Сигизмунд милостиво кивнул в знак того что он доволен.
Следующим соискателем был итальянец маэстро Пелегрини и его ученики. Сам маэстро был мужчиной в самом расцвете лет. Высокий, горбоносый красавец с копной завитых волос, оказавшейся впоследствии париком, довольно крикливо одетый. Последнее, впрочем, на фоне польской шляхты было не слишком заметно. По его знаку ученики зарядили и навели большую пушку на деревянный щит изображавший мишень. После чего маэстро танцующим шагом подошел к орудию и, проверив все ли в порядке, поднес фитиль к затравочному отверстию. Пушка выстрелила и ядро прошелестев в воздухе ударило в край щита подняв кучу щепок. Результат был настолько превосходным, что у меня невольно заронилось сомнение, а не пристрелял ли итальянец пушку заранее. Его величество и окружавшие его прихлебатели похлопали в ладоши в знак восхищения.
Наступила моя очередь. По хорошему мне, конечно, стоило провалить экзамен, с тем чтобы, когда король скажет "фи" со спокойной совести отправиться в Германию. Впрочем, повертевшись в польском стане совсем немного времени, я выяснил что с пушкарями у Сигизмунда туговато и возьмут любого криворукого лишь бы умел обращаться с пушками, разве что урезав содержание при этом. Плюс ко всему презрительно глянувший в мою сторону итальянец несколько задел меня своим пренебрежением. Так что я решил постараться, хотя дело это было совсем непростым. Еще в то время когда на "Благочестивую Марту" установили артиллерию, я регулярно стал упражняться в искусстве стрельбы. Потом при формировании полка и устройстве при нем артиллерийской роты моё высочество также не филонило. Говоря по совести, пушкарем я стал довольно средним, и больших успехов от меня ждать не стоило.