— Да-а!.. Вы с настолько неожиданным предложением явились, что я сразу и ответить вам ничего не могу. Тем более, что не сам я такие вопросы решаю. Надо подождать, пока Василий выздоровеет. Но, как бы там ни было, лично я могу только приветствовать ваши намерения кардинально изменить свой способ жизни. Вот только никак не пойму, каким именно способом вы сами думаете грехи свои искуплять?
— Вот так и будем! Создав, с вашей помощью, новые предприятия, мы людям работу дадим? Дадим. Это раз! Зарплату им нормальную платить будем? Будем. Это два! А когда устойчивые прибыли пойдут, тогда и на церковь давать сможем. Вот тебе и три! Часть людей, наши работники и члены их семей, смогут жить лучше. Потому, что будут зарабатывать не меньше, чем на ваших предприятиях. Таким образом, мы будем добро для людей делать, а государству налоги платить. Вот и получится так, что нечестные деньги барыг, нечестно отобранные у них нами, в конечном итоге заработают на благо всего общества.
Впрочем, я допускаю, что даже такое добро может и не пересилить то зло, которое мы раньше творили. В том нам только Бог судьей будет. Но когда это еще будет? А вот совесть свою мы уже сегодня, хотя бы частично, успокоить желаем. Так что, Николай Федорович, не суди ты нас слишком строго. Лучше помоги, насколько сможешь. Именно для того и пришли к тебе. Уговори Василия нам помочь!
— А если мне не удастся этого сделать? Хотя и с большой натяжкой, но лично я склонен к мысли, что вам помочь надо. И, конечно же, не за те сорок процентов, которые вы мне сегодня обещали. Если действительно о чем-то договоримся, то проценты наши куда меньше будут. Но справедливыми.
— Я назвал цифру в сорок процентов не потому, что мы такие уж хорошие и на все согласные. И не за хорошие глаза мы их тебе предлагаем. А за то, что вы нашим бизнесом руководить будете, да нас, дураков, уму-разуму учить.
— А когда уму-разуму от нас наберетесь, то проценты изменить пожелаете?
— Нет! Если уж мы решились порядочными людьми стать, то решение это будем считать окончательным и обжалованию не подлежащим. Как договоримся, столько и отдавать будем.
— Вот даже как? В таком случае я постараюсь вам помочь. Попробую Василия уговорить. Только еще раз обращу ваше внимание на следующее. Не за определенные проценты мы это делать будем. Если возьмемся, конечно. А для того, чтобы вы действительно порядочными людьми стали. И чтобы люди получили новые рабочие места. Лично мне почему-то этого очень хочется. Надеюсь, что и вам тоже.
Сергей Петрович заинтересовался рассказом мальчишек. Не откладывая дело в длинный ящик, он в тот же день побывал в областном центре и лично убедился в том, что Скребков Николай Ярославович действительно отбыл в командировку в субботу, накануне покушения на убийство Степанчука, и вернулся из нее только через несколько дней. По крайней мере, об этом свидетельствовали билеты на поезд. Таким образом, судя по полученным им сведениям, у Скребкова имелось алиби. Но алиби это еще предстояло подтвердить. Или опровергнуть. Слишком уж уверены были мальчишки в его присутствии в городке тем субботним вечером.