— А откуда вы знаете, что мы вас за убийство арестовываем? Мало ли у вас грехов перед обществом…
— Нет у меня никаких грехов! Зато влиятельных друзей и знакомых полный короб. Даже в областной прокуратуре…
— Так это же просто отлично! Познакомимся. Пообщаемся… Так вы сами с нами пойдете, или вам обязательно надо наручники одевать?…
— Так скажите хоть, за что арестовываете и перед коллегами по работе срамите? Неужели нельзя было где-то в другом месте меня встретить?
— За что арестовываем, в ордере указано. За попытку убийства. А вас, Николай Ярославович, в другом месте нам и не поймать. Слишком уж насыщен различными развлечениями каждый ваш вечер.
— Как это — за попытку убийства?…
— А вас это удивляет? Почему только за попытку, а не за само убийство?
— Да нет… Это я просто так. Чтобы разговор поддержать. Ни попыток никаких я не предпринимал, ни убийств не совершал. А ваши действия считаю незаконными, и против них протестую! Куда и как жаловаться, я хорошо знаю…
— Ну, прямо-таки радует, что вы настолько знающий человек. Потому и нам с вами намного легче будет. Никаких недоразумений не возникнет.
Коллеги Скребкова молча наблюдали за разворачивающейся перед ними детективной историей. В глазах у них явно читалась заинтересованность. Даже какое-то злорадство. Но ни озабоченности, ни жалости к своему товарищу по работе в их взглядах не прочел бы никто.
Всю дорогу до райотдела Николя не давал покоя своим сопровождающим. Пытался хоть что-то выведать, о чем-то дознаться. И все время нервно подергивал себя за реденькую бородку. Но «трахтибидах», почему-то, не срабатывал. Как был в УАЗике, за железной решеткой, так в нем и оставался. Оперативники были опытными. Отбывались молчанкой. А сам арестант, из-за своей ограниченности, почти все сам и выболтал.
— Ну что, сами расскажете, как к преступлению готовились, или вам помочь? — спросил его следователь уже в своем кабинете.
— К какому такому преступлению? — нервно дернулся Скребков. — Не было меня здесь в то воскресение.
— А о каком воскресении вы говорите?
— О том самом, когда я в Киев приехал.
— Как же вы могли в воскресение в Киев приехать, если именно в тот день на нашей станции в поезд садились?
— Вранье все это! Я в субботу вечером в поезд садился. В областном центре, а не на вашей станции. Что бы я в том захолустье делал? В бухгалтерии мой проездной билет есть. Я его к отчету о командировке приложил. Можете проверить. Еще и извиняться передо мной придется. И на рабочем месте! При свидетелях!
Аж слюной забрызгал, изображая чрезмерное возмущение.