Братеев приник к окулярам бинокля, покрутил юстировочное колесо, настраивая.
Китайская речь — быстрая, мяукающая — раздалась со стороны фанзы неожиданно. Голощекин мысленно выругался. Он тоже вскинул бинокль и, всмотревшись, увидел двух китайцев, подходивших к домику. Переговариваясь на ходу, они тащили большой и, судя по всему, тяжелый ящик.
Идиоты, подумал Голощекин, придурки узкоглазые. Никакой конспирации, прут напролом, будто тут им Шанхай, а не приграничная зона.
— Вот они, товарищ капитан! — не отрываясь от бинокля, возбужденно прошептал Братеев.
— Да вижу, — буркнул Голощекин.
С трудом разворачиваясь в узком дверном проеме, китайцы затаскивали тяжелый ящик внутрь. Он застрял, и мяукающая речь зазвучала громче и раздраженней.
Голощекин медлил. Если он даст им время уйти, сержант заподозрит неладное и насторожится еще больше. Нельзя ждать, нельзя. А с другой стороны…
Китайцы втащили наконец ящик и прикрыли дверь. Голоса их стали тише.
Капитан сделал знак рукой: приготовиться! Выждал немного и дал отмашку: пошли! Короткими перебежками они двинулись вперед. Ельник кончился, и Голощекин показал Рыжееву: заходи справа, Степочкину: заходи слева, Жигулину: оставайся в засаде.
Голоса китайцев вдруг смолкли.
Умаров вопросительно посмотрел на капитана, потом на дверь фанзы. Голощекин отрицательно покачал головой. Прислушался. Наконец махнул рукой и громко крикнул:
— Пошли!
С треском давя сапогами сухие упавшие сучья, солдаты ринулись к фанзе.
Умаров с разбегу вышиб дверь и, вскинув автомат, рявкнул:
— Стоять! Руки вверх!
Следом за Умаровым в фанзу влетел Братеев. Пробитое в противоположной стене окно было распахнуто настежь. Сержант высунулся по пояс и увидел, как китайцы карабкаются вверх по заросшему низким кустарником склону.
— Уходят, гады! — выкрикнул он и метнулся к двери.
— Отставить! — скомандовал Голощекин.
Братеев остановился:
— Но почему, товарищ капитан? — Он с отчаянием посмотрел на Голощекина и сник. — Есть, отставить, — хмуро сказал он.
Сержант понимал, что облажался. Он должен был помнить про это чертово окно, он сам в прошлый раз воспользовался им точно так же.
Голощекин подошел к Братееву, хлопнул его по плечу:
— Чего приуныл, сержант? Черт с ними! Пусть думают, что мы их не разглядели. Они еще вернутся, так что взять их мы всегда успеем. Ящик-то здесь. — Капитан кивнул солдатам: — Открывайте, ребята!
Умаров и Степочкин, подцепив штык-ножами крышку, принялись отдирать ее от ящика.
Про ящик расстроенный неудачей Братеев как-то забыл и теперь с нетерпением смотрел, как вылезают из своих гнезд гвозди, как летит в сторону крышка…