Спустя время Анфиса начала находить утешение в том, что Сергей все реже требовал от нее исполнения супружеского долга. Если к этому мягкотелому существу вообще применимо слово «требовать». Она даже научилась винить себя в происходящем, а в медицинском справочнике нашлось объяснение ее холодности, заключенное в колючее слово – фригидность.
Вскоре они с Сергеем и вовсе разошлись по разным спальням, и тогда Анфиса окончательно смирилась со своей судьбой.
Зоя посмотрела на Анфису так, будто впервые увидела, и сказала:
– Знаешь что, дорогая моя, можно винить кого угодно в том, что жизнь не удалась: себя, мужа, да хоть черта лысого, но от этого ничего не изменится. Принимай все как есть, в противном случае не стоило затевать эту игру в семью.
Анфиса проглотила заготовленный ответ, потому что не ожидала подобных слов от подруги. Ей показалось, что Зоя прямо сейчас предала ее.
– А что ты на меня так смотришь? Мужик перед тобой тряпкой стелется, а ты строишь из себя не бог весть что.
– Зой, может, тебе больше не пить сегодня? – робко предложила Анфиса.
– Ты ко мне в рюмку не заглядывай, – фыркнула Зоя и показательно опрокинула в себя стопку водки. – На свои пью, честно заработанные. А ты, подружка родная, живешь на всем готовом и еще морду воротишь.
– Да что с тобой происходит? Какая муха тебя укусила?
– Есть такая муха, Анфиска Старостина зовут. Длинная, тощая и белобрысая. Ошиблась она, в мед попала, а думает, что в дерьмо, вот и жужжит теперь, лапками упирается.
Анфиса залилась краской. Во всем подруга была права. Умом она все понимала, сердце твердило иное.
– Я не люблю его, Зой. И, кажется, не любила никогда.
– Какое отношение имеет любовь к браку? И кто вообще привил тебе эти пошлые мысли? Вроде в нормальной семье родилась, мама с папой учеными были, а дочурка в софистику ударилась.
– Решение принято, – упрямо гнула свою линию Анфиса. – Сережа рано утром уедет на конференцию, и у меня будет достаточно времени, чтобы собрать вещи.
– Хорошо, – кивнула Зоя, – на что ты будешь жить? И где? Если память мне не изменяет, родительской квартиры давно нет, и ты жила все эти годы с Сергеем. Куда ты пойдешь?
– Я кое-что скопила. – Щеки Анфисы вновь зарумянились. Мысли Зои, все до единой, можно было легко прочитать на ее лице. Было ясно, что она осуждает Анфису теперь и за это. Ведь Сергей запретил супруге работать с самого первого дня и никогда даже полунамеком не попрекнул тем, что она сидит на его шее.
Зоя подозвала официанта и попросила принести бутылку шампанского. Пока тот убежал выполнять заказ, она перегнулась через стол и, посмотрев Анфисе в глаза, выдала: