«Неужели никто не пытается сбежать?» — недоумевал Золотце.
«Ну почему же, — хмыкал мистер Уилбери, — и пытаются, и сбегают. Но лучшие люди по-прежнему здесь. Лучшие не побегут без архива и оборудования. Всё же приятней быть учёным при самодуре, нежели безумцем, обивающим в поисках финансирования пороги медицинских институтов. Представьте, как они посмотрят на того, кто станет петь им песни об алхимических печах, рождающих людей».
«А архив и оборудование не вывезти?»
«Разве что после смерти нашего уповающего на бессмертие лорда».
Весть о кончине лорда Пэттикота дошла до Петерберга к концу апреля — как раз в тот самый день, когда вольнослушатель Приблев раскрыл обман аферистки Брады. Все тогдашние споры о женщинах, детях, наследстве и нюансах продолжения аристократических фамилий заронили в разум Золотца идею дерзкую, но привлекательную: а ведь наследников состоятельных людей можно создавать искусственным путём!
И некоторые состоятельные люди наверняка могли бы заинтересоваться подобным предложением — да хотя бы те, например, кто подозревает своих жён в измене (а таковых, по мнению хэра Ройша, в высшем свете немало).
Золотце наудачу написал пространное письмо в Британию — на адрес паба, где они столкнулись с мистером Уилбери (он утверждал, что заглядывает туда всякий раз, когда его выпускают по делам из поместья). К концу мая Золотцу пришёл ответ.
К концу же августа Золотце уже не мог выполнить свои обязательства перед первым клиентом.
— Надо же было так сразу в лужу сесть, — тосковал За’Бэй без своей трубки, отнятой хэром Ройшем.
— В том и беда! — Золотце вскочил с кресла и против собственной воли стал наматывать круги по малой гостиной. — Если бы речь не шла о первом клиенте, поражение ещё хоть как-то можно было бы признать. Но тут мне грозит чудовищный репутационный ущерб — если господин Туралеев захочет поделиться с кем-нибудь историей о неудаче. А он захочет! В частности, у него ведь самые деловые отношения с супругой — он меня ей уже представил, он убедил её с конца осени не показываться на людях, чтобы выдать затем ребёнка за их общего. А супруга его — представьте себе — расспрашивала меня, готов ли я работать с другими городами! Она намеревается писать своим девическим подругам в Старожлебинск — там есть одна, которая чрезвычайно боится родов, а на неё давит семья, — остановившись за креслом хэра Ройша, Золотце не удержался и заломил руки. — И всё это рухнет в одночасье!
— Неужто решения нет? — обратился к люстре граф Набедренных.
— Об этом я и хотел вас спросить, господа.