– Вон та грива, где мы прошлый раз ночевали! – Начеслав указал вдаль. – Туда и будем править, да, Ярко?
– А вроде там огонь? – Ярко тоже вгляделся. – Видишь?
– Занято место! – отметил Тепляк. – Пошустрее нас кто‑то выискался.
А сообразив, кто именно там может быть, Ярко весь вспыхнул.
– Они! – Он обернулся к Начеславу. – Угряне! Больше некому! Кто еще тут будет ездить?
Скорее всего, он был прав: если бы впереди шел какой‑то торговый обоз, об этом знали бы в селищах ниже по Оке. Но жители окрест предыдущих ночевок никого не видели, и не удивительно: угряне возвращались домой с ценной добычей, стараясь остаться незамеченными.
– Видать, уже дома себя считают, – кивнул Живорад. – Не берегутся…
Лица посуровели.
– Что делать будем? – окликнул Ярко родич Смирен. – Драться на ночь глядя?
– Может, тут где пристанем и до утра обождем, а утром оглядимся? – предложил Собила.
– Пристанем и оглядимся, – сурово ответил Ярко. – Если их два десятка, как те двое сказали, то и ждать нечего. Вот‑вот угрянские земли начнутся, дальше они уже подмогу найдут.
– Все решили мы, Собила, нечего больше толковать, – осадил племянника Начеслав.
Вскоре показалась отмель, а на ней – четыре лодьи со сложенными еще мокрыми веслами. Пожитки оттуда были убраны, сети поставлены. Никаких сторожей при лодьях вятичи, сколько ни вглядывались, не заметили. И если сторожей и впрямь нет, то получится подойти скрытно: с гривы едва ли смогут разглядеть лодьи во тьме внизу.
С гривы долетало пение, хорошо слышное среди вечерней тишины.
Кошу я, кошу я
Посередь покосу,
А такую девочку
Никогда не брошу.
Пойду я на речку
Да поймаю щучку,
Возьму молодичку
Да за белу ручку…
Белу ручку ему подавай! Ярко стиснул зубы. Он старался не думать о том, что Семислава уже два дня находится во власти угрянского оборотня. И две ночи… «Плачет‑разливается», говорил Селяшка. Ярко не знал, что хуже: если оборотень увез Семиславу силой или если она сама ушла к нему. Он чувствовал равную ненависть и к оборотню, и к его добыче, но был обязан вернуть ее. Иначе, три раза осрамившись одним и тем же образом, в родных краях лучше не показываться. Куда уж в князи лезть! Только мать позорить таким сыном неудалым! «Дыряво твое сито…» Насмешки Доброслава резали сердце, будто нож. И даже то, что Доброславу отцова вдова тоже не досталась, не утешало: у того есть ее младшая сестра и пятеро детей от нее. И если он, Ярко, сейчас сплошает, то на дожинках по бокам Велесова снопа будут сидеть в венках из колосьев князь Доброслав и княгиня Борилада.
Свои лодьи вятичи на всякий случай отвели за ивняк и постарались не показываться из зарослей. Пару ловких отроков послали на разведку.