Я доползла почти до середины моста и остановилась. Назад дороги не было. Только вниз. Я посмотрела туда, но ничего кроме темноты не увидела. Надо сразу камнем на дно, пока никого нету, да и чтоб не замерзнуть. А то вода, наверное, холодная. Но где взять камень? А сумка на что? — осенило меня. Она на десяток хороших кирпичей потянет! Я попыталась поставить ее на ограждение. Но не тут-то было. Не с моими физическими данными. Тогда я сделала по-хитрому. Выложила почти все из неё, подняла ее наверх и снова затарила. Ты смотри, какая я сообразительная, когда мне что-то действительно нужно, порадовалась я за себя. Теперь следовало просунуть голову в ручки сумки и оттолкнуться. Я стала взбираться на ограждение, одновременно вставляя голову в петли. И не успела я ничего сообразить, как сумка, сдвинутая с места, сорвалась и потянула меня за собой. Я полетела кубарем вниз. Во время одного из пируэтов в воздухе, ручки слетели с моей шеи, и мы понеслись каждый по отдельности.
— Ой, мамочка! — успела заверещать я и со всего размаху шлепнулась вслед за сумкой об твердую, ребристую поверхность воды. Что-то сильно хрустнуло, а вот всплеска я не услышала. Последнее, что мне запомнилось, был гневный женский голос:
— Итить твою мать!!!
Моя кровать почему-то мерно покачивалась, а рядом плескалась вода. Наверное, Василий принимает ванну, решила я. Но почему в моей спальне?
Я разлепила глаза и вместо потолка увидела темное звездное небо.
— Крышу, наверное, снесло, — вслух подумала я.
— Это точно! — вдруг раздался рядом женский голос, и я увидела над собой незнакомое лицо.
— Где я, еще на Земле?
— Нет, уже на воде.
Я попыталась встать, но тело пронзила боль, принудив снова замереть в той же позе. Сознание окончательно вернулось ко мне, и я все вспомнила.
— Так я не под водой? — робко поинтересовалась я.
— Ты в лодке.
— В подводной?
— Ты чё, правда чокнутая?! — разозлилась женщина. — Ну не ёлки-палки! В кои веки выбралась на природу, подышать свежим воздухом, покататься на лодке. Так — на тебе! Какая-то чувырла валится прямо на голову с месячным запасом продуктов!
Мне стало неловко, я заёрзала, и снова боль дала о себе знать.
— Ой, — невольно вырвалось у меня. — Я, наверное, разбилась.
— Ничего ты не разбилась. Как говорится, обделалась легким испугом. Все у тебя нормально, я тебя прощупала.
— Зачем? — смутилась я.
— Затем, что я — врач.
— Но я слышала, как что-то хрустнуло.
— Ага, хрустнуло. Весло пополам. Кто теперь на лодочной станции расплачиваться будет?
Я расплакалась.
— Ладно, не реви, — примирительно сказала докторша. — Тоже мне — девушка с веслом!