. Пустые бутылки для сакэ были собраны в ряды, ожидая заполнения, но окрестности намекали на то, что они его не дождутся. И люди по улице шли такие же, как здания. У них была поношенная одежда в заплатах, оружие выглядело печально, а поклоны сопровождались тяжелыми взглядами.
Бенкей замер перед самой неопрятной гостиницей.
— Здесь? — воскликнула Акико, сморщив носик.
— Это место не вызовет вопросов, — объяснил Бенкей, — и здесь могут знать, где получить разрешение.
— Видимо, попрошайки не выбирают, — сказал Джек.
— Только если у них есть нормальная конюшня, — заявила Акико, гладя гриву коня. — И горячая офуро.
Бенкей потянул за веревку с колокольчиком. Он неразборчиво звякнул, язычок колокольчика отвалился. Он постучал в дверь. Они немного подождали. Дверь отъехала в сторону.
— Да? — осведомился морщинистый мужчина с печальным взглядом и торчащим левым ухом.
— Нам нужна комната на ночь, — ответил Бенкей.
Хозяин гостиницы смотрел на них с подозрением: изящная девушка-самурай в хорошей броне и с ценным белым конем, парень с растрепанными волосами и в разноцветном кимоно, загадочный самурай в соломенной шляпе, закрывшей лицо.
— Одну комнату? — спросил он, потирая небритый подбородок.
— Две, — исправила Акико. — Мои слуги переночуют в одной, — она указала на коня. — Надеюсь, конюшня у нас есть?
Хозяин фыркнул.
— Сзади… но у меня может и не оказаться мест.
— Хоть одно найдется, — парировал Бенкей, взглянув на Акико. Та вытащила нить с монетами.
При виде денег поведение мужчины изменилось.
— У меня как раз освободилось местечко. Зайдите с другой стороны.
Дверь перед ними закрылась, послышался вопль:
— Момо, просыпайся! У нас гости.
— Какое гостеприимство, — отметила Акико, ведя жеребца по переулку. Хозяин открыл врата и пропустил их на задний двор.
— Сюда, — сказал он, указывая на три загона, что должны были служить конюшней.
Акико заглянула туда, хмурясь.
— Хоть сено свежее, — проворчала она, отводя коня в первый загон и снимая с него седло.
— Две комнаты… завтрак… конюшня и сено… одна ночь. — хозяин облизал губы, считая на пальцах. — Десять мон. Плата вперед, — он поклонился и протянул руку.
— Сколько? — возмутилась Акико.
— Это две лучшие комнаты, — сказал он, улыбаясь. — Там вы будете одни.
Хозяин взглянул на Джека, подчеркнув последнее слово, намекая, что бесплатно молчать не будет.
Акико неохотно отдала десять медных монет.
— Лучше бы офуро быть горячей.
— Момо! — крикнул владелец гостиницы. — Разжигай огонь.
Спрятав деньги, хозяин провел их внутрь. Они прошли по коридору, залитому светом ламп, под ногами скрипели половицы, Джек и Акико переглянулись, не радуясь выбору Бенкея. Но комнаты, к их удивлению, оказались хоть и маленькими, но с чистыми полами, покрытыми татами, низкие столики и белые