Но лишь Млада хотела пройти мимо, Кирилл преградил ей дорогу. Удерживать не стал — напротив, его руки были сложены за спиной. Кажется, с некоторых пор он стал опасаться того, чтобы её коснуться.
— Кто ты? — тихо, почти шёпотом, произнёс он и склонился к Младе. Пронзительный взгляд прошил едва не до затылка. — Кто ты, бесы меня дери?
Млада и хотела бы хоть что-то ответить, но её будто бы сковало безмолвием вместе с неподвижностью. Она только разомкнула губы, но тут же сжала вновь. Что она может ему сказать? Притвориться, что не понимает, о чём он? Солгать? Ведь это всегда было так просто! Но не теперь. Будто после испытания железом что-то надломилось внутри. Что-то, что не позволяло сейчас лгать, глядя в лицо князю, который, судя по всему, верил ей. Несмотря ни на что.
Но и правда — не спасение. Млада могла бы ответить, что сама убийца, а потому вовремя смогла разгадать убийцу в другом человеке. Но это в одночасье обрушит всё, к чему она стремилась многие лета. И она не могла себе позволить отступиться. Не теперь, когда пройдена большая часть пути, возможно, последнего в её жизни. Да и этого ли ждал от неё Кирилл?
Так они стояли друг напротив друга, едва соприкасаясь одеждой. Князь искал на лице Млады ответы, а она понимала, что ничего он не найдёт. Потому что сама их не знала. Вдруг Кирилл шевельнулся и шумно вдохнул.
— Я только хочу проверить…
Он поднял руку, но дотронуться до щеки Млады не успел. Лишь коснулось кожи тепло его ладони. Снаружи, со стороны замка послышалась громкая перебранка, и в следующий миг дверь распахнулась. Спешным шагом в чертог влетела Геста. Её волосы густо отсвечивали рыжими всполохами, а глаза яростно поблескивали. Взглянув на Младу и стоящего так близко от неё Кирилла, она искривила губы и выплюнула:
— Пошла вон!
Млада не сдвинулась с места:
— Уйду, когда князь прикажет.
— Да как ты смеешь?!
Геста обожгла её ненавидящим взглядом и шагнула ближе. И вдруг занесла руку для пощёчины. Слишком медленно, чтобы её завершить.
— Геста! — гневно воскликнул Кирилл.
Млада легко перехватила запястье девицы и стиснула так, что та тонко взвизгнула:
— Пусти!
Одно движение локтя — и это нелепое нападение невеста князя запомнит надолго, когда с луну подержит кисть в лубке. Млада нехорошо улыбнулась. Геста отпрянула, но, удерживаемая за руку, смогла сделать только полшага.
— Пусти её! Вы рехнулись обе? — от возгласа Кирилла зазвенело в ухе.
Млада отпустила руку Гесты и, не дожидаясь разрешения, стремительно вышла из чертога.
Геста потёрла запястье, сильно прихваченное крепкими пальцами Млады, боясь поднять взгляд на князя. Только сейчас с неё сходила застилающая разум ярость — вместе с утихающей болью в руке. Мрачный Кирилл неподвижно стоял позади и молча ждал объяснений произошедшему, и уже понятно было, что сторону Гесты он не примет. Его тень подрагивала на полу от света факелов, словно в раздражении. Да, Геста погорячилась, не удержалась от того, чтобы лишний раз указать этой девке на её место. Кто она такая, чтобы запросто быть рядом с князем? Без роду и племени, без прошлого. А ведёт себя так, будто ей всё дозволено! И кто знает, что произошло бы здесь, в чертоге, между ней и Кириллом, если бы не вошла Геста.