Ноздри Хавьера задрожали, но он сдержал улыбку.
– Ладно. Это не невозможно. Просто неразумно.
– Потому что вы не уверены в своей ловкости или потому что считаете меня неуклюжей?
– Моя дорогая булочка, довольно упражняться в остроумии. – Хавьер воткнул нож в ствол яблони, на которой росла омела. – Я думаю лишь о вашей репутации. Неразумно с вашей стороны открывать мужчине доступ к вашему телу.
Луиза чуть заметно поежилась и поплотнее запахнула пелерину. С наступлением сумерек стал опускаться туман – сырой и холодный.
– Я не пытаюсь с вами заигрывать, Алекс. Мною руководит отнюдь не кокетство, а стремление выиграть. Мы должны добыть как можно больше зеленых веток.
Хавьер, насуплено глядя под ноги, рассеянно ковырял ножом кору.
– Вы хотите победить?
– Конечно. Иначе я бы не предлагала устроить это соревнование.
Луиза потерла руки: несмотря на перчатки, ей было зябко. Но подумав о том, что будет после того, как их пару признают победителями, по телу стало растекаться приятное тепло. При мысли о поцелуях ее сердце сладко сжалось. И ничего предосудительного в этих поцелуях не будет. Она сама избрала для себя эту стратегию: показная дерзость и храбрость.
Так проще, чем брать всю инициативу на себя. И, если ей повезет, результат окажется тем же. Триумф! Каждая жемчужная ягода открывала новые возможности.
– Если мы выиграем, – Луиза судорожно сглотнула, – кого бы вы целовали?
Хавьер замер в неподвижности. Прошла секунда, две, три. Резко выдернув нож, он чиркнул им по коре.
– А вы кого бы целовали?
– Я еще не решила, – солгала Луиза. Ее сердце стучало непривычно громко, а пальцы промерзли до костей.
Граф принялся делать зарубки на стволе.
– Не Локвуда, точно.
– Не Локвуда, – согласилась Луиза.
– Пеллингтон приличный парень. Он не позволит себе больше того, что позволите ему вы.
– Лорд Киркпатрик очень романтичный, – с трудом шевеля заиндевевшими губами, произнесла Луиза. – Уж он точно умеет целоваться.
Кусочек коры толщиной с ноготь упал с дерева.
– Я бы не стал этого утверждать, – произнес Хавьер пристально изучая сделанные им зарубки. – Как бы там ни было, мы можем и проиграть.
Луиза снова потуже запахнула пелерину, ежась от пробиравшего ее насквозь холода.
– Чепуха. Вы всегда выигрываете пари.
Хавьер пробормотал что-то неразборчиво, отвернулся и опустил руки, оставив перочинный нож торчать в стволе.
– Что вы сказали? – спросила Луиза.
– Хавьер всегда выигрывает, – произнес он слишком громко. – Все это знают.
Луиза многое бы отдала, чтобы увидеть его лицо. Граф снова надел маску? Он зол? Задумчив?