Девушка молчит, иногда постукивая зубами от холода. Волосы превратились в сосульки, с них стекают ручейки и промывают дорожки на испачканном торфом платье.
Я еще раз пожалел, что не могу дать ничего накинуть, ну разве что штаны снять. В таком случае ей придется идти от меня на приличном расстоянии, а это совсем не годится.
– Жива? – спросил я, чтобы хоть что-то спросить.
Она подняла на меня испуганные глаза и пролепетала бледными губами:
– Насколько это возможно.
Я хмыкнул. Ишь, даже шутить пытается. Значит, быстро оклемается.
Поднявшись, протянул ей руку и спросил:
– Доползешь до той полянки?
Она скорбно посмотрела в сторону зеленого ковра, который лежит сразу за двумя широкими топями с кучей мелких кочек.
– Куда я денусь, – вздохнула она и вложила пальцы в ладонь.
На удивление кожа оказалась теплой. Мне казалось, раз она возрождена Ильвой, то должна быть холодной, как мертвяк. Но Изабель пышет жизнью, если не считать смиренного выражения лица и готовности умереть ради спасения королевства.
Я дернул на себя. Принцесса не ожидала такой силы, хрупкое тельце взлетело, как пушинка, и упало мне в руки.
Даже сквозь торфяную грязь и болотные испарения почувствовал приятный запах ее тела. Она на секунду замерла, губы снова порозовели. Пришлось отстраниться, а то мало ли что. Давно не был в таверне, где есть дом с багровыми фонарями.
– Пойдем, принцесса, – сказал я, отворачиваясь. – Разведем костер, просушим тебя.
Кое-как сквозь туман дотащил Изабель до относительно сухого места. Им оказалась огромная кочка, которая за длительное время превратилась в островок. На ней появились болотные цветы с белыми маковками, несколько кустиков клюквы и даже маленькая нора.
Вокруг по воде стелется зеленоватая дымка, коряги из нее торчат, как кривые пальцы, норовящие схватить и утащить на самое дно.
Мы буквально вползли на зеленый ковер. Я быстро отряхнулся по-волчьи и глянул на девушку.
Колени принцессы подкосились, она рухнула в траву, раскинув руки. Я не успел подхватить, Изабель не обиделась или сделала вид. Мол, в походе все должны проявлять стойкость. Даже принцессы.
Сейчас она похожа на свинопаску, но никак не на придворную леди: платье в торфе, лицо забрызгано грязью, волосы висят темными сосульками. От былой рыжести не осталось следа.
Я не стал ее трогать, пусть полежит, придет в себя. Сам прошелся по пятачку суши, собрал немного веток. Все сырое, развести огонь в таком месте – целая наука. Немного подумав, бросил сырые ветки и наломал палочек со стоячих деревьев. Эти хоть не пропитаны водой. Долго ковырялся с площадкой для костра – надо как-то сделать, чтобы влага от травы не просачивалась. На глаза попался небольшой трухлявый пень.