— А ты и не заметила, что в духовке другой мужик лежал, не тот, с которым ты общалась раньше?
— А ты думаешь, я его, этого мужика из духовки, рассматривала? — рассердилась я. — Черноволосый, бородатый, одет так же… Может, я бы заметила разницу в росте или там манере двигаться, но он же лежал, как убитый, в смысле, какой был, такой и лежал…
— Ты попозже мне еще раз эту историю изложишь, ладно? Сейчас у тебя не очень связно получается, — деликатно покритиковал меня Ивась и продвинул машину на пяток метров вперед.
Затор на проспекте медленно рассасывался.
— Какая связность, когда у меня озарение за озарением! — Я подпрыгнула на сиденье. — Слушай, я же поняла, откуда взялся тот булыжник!
— Какой еще булыжник?!
— Древний, мраморный, с ухом!
— Я молчу, не спрашиваю уже ничего, ты просто говори, говори, — Ивась искательно оглядел забортные окрестности и пробормотал что-то про аптеку.
— Я не больная, не думай, — обиделась я. — Я же рассказывала тебе, в аэропорту Ларнаки меня едва не арестовали за попытку вывоза исторической ценности — того самого камня с ухом. Я все думала, как же он попал в мою сумку? А мне его подбросили, пока я в очереди на досмотр стояла! Артемушка и подбросил!
— Да зачем?
— Да затем! Чтобы меня полиция задержала! А когда стало бы известно о взрыве, я была бы уже под рукой для допроса и по этому поводу тоже! Ты же понял, что Артему нужно было убедить и контору, и Коробейникова в своей трагической гибели!
— И вовсе незачем так орать, — поморщился Ивась. — Я не глухой и не тупой… Слушай, а в чем был смысл затеи с курьерской доставкой письма прекрасной дамы?
— А говоришь — не тупой, — съязвила я. — Во-первых, как уже говорилось, курьер должен был рассказать о своей встрече с бородатым хозяином, а уже расписка подтвердила бы, что то был Угрюмов. А во-вторых, это письмо должно было снять подозрения с Маргариты.
— А-а, типа, она чиста пред мужем, от сделанного ей непристойного предложения напрочь отказалась, такая молодец!
— Ага, — я посмотрела вперед. — Ты поезжай, смотри, дорога уже расчистилась.
— А куда ехать-то?
Это был хороший вопрос.
Я как следует его обдумала.
— Ну? — поторопил меня Ивась. — Решай уже, впереди развилка.
— В аэропорт, — решила я и крепче стиснула пакет с пивной жестянкой.
— Кстати, ты так и не сказала, кого и в чем уличает этот мусор, — вспомнил Ивась.
— На этой банке отпечатки пальцев Артема, — объяснила я. — Соответственно она является доказательством того, что он вовсе не погиб при взрыве в Ларнаке.
— Серьезная вещь! — присвистнул Ивась. — Так, погоди-ка…