«Что бы это значило?» – изумился Ален. Но страх уже прошел. А, может быть, на дне подсознания уже зрела уверенность, что фотографии понравились. Они ведь и впрямь были хороши.
Дверь резко распахнулась, и Ален увидел на лице редактора новое выражение: заинтересованное и даже слегка заискивающее.
– Мсье Ален, мы принимаем Вашу статью. А, скажите, у Вас еще много готовых снимков?
Ален достал из кармана всю стопку.
– Вот, это виды Парижа. А дома у меня еще есть портреты. Но они вряд ли будут вам интересны, там все больше простой люд: клошары, проститутки, рабочие…
– Отчего же! Очень даже интересно. У Вас такая своеобразная манера! Вот что: принесите-ка как-нибудь остальные Ваши фотографии, а там и поговорим.
Редактор на прощание энергично потряс Алену руку.
– Желаю успехов, молодой человек! Вы очень способный фотограф.
Ален вышел из редакции. Это был его день! Он готов был идти вприпрыжку, запеть от радости, обнять первого встречного! И дело было не в том, что он вовремя сдал работу, что появилась иллюзорная возможность перехватывать какие-то заказы в будущем. Эйфорию вызвал тот факт, что его фотографии понравились! Ален даже не знал, с кем готов поделиться такой радостью – до сих пор даже близкие друзья относились к его увлечению как к детской забаве.
В результате Ален решил ни с кем не делиться радостью, зашел в первое попавшееся кафе, в котором его никто не знал, сел у окна, заказал чашечку кофе и принялся с упоением вспоминать всю сцену в редакции, с блаженством перебирая малейшие детали разговора с редактором. У него даже мелькнула крамольная мысль навсегда расстаться с кистью и всецело заняться фотографией.
Ален решился рассказать о своем успехе только Графу. Но даже Граф не понял причин такого чрезмерного восторга. А услышав о намерении Алена забросить живопись и полностью переключиться на фотографию, неодобрительно заметил:
– Ну это ты, брат, зря! Забыл, как без гроша сидел? Нет уж, баловство – баловством, а работа – работой.
Через пару дней Ален принес в редакцию основательную пачку своих снимков, и почти все они перекочевали в стол редактора.
Стоит ли сомневаться, что теперь он стал фотографировать куда чаще? Но если бы кто-то посмотрел на его фотографии, неминуемо спросил бы: и зачем такое снимать?! Брусчатка, старая садовая скамейка, мусорный бак и даже уличный туалет.
Город изобиловал туалетами. И некоторые сооружения имели весьма оригинальный дизайн, являясь своего рода достопримечательностью целого района. Но Ален снимал простейшие конструкции из листового железа, выкрашенные в зеленый успокаивающий цвет. Они походили на пляжную будочку для переодевания, которая оставляет видными ноги, но предоставляя прохожему самому догадываться, что же скрывается за полоской жести.