Никаких признаков рыночной площади или лужаек, привычных для английской деревни. Ослепительно-белая церковь была единственным с виду новым зданием. Священник свернул направо как раз перед ней и пошел по грязному переулку, огибающему кладбище. Замшелые, косые могильные плиты не располагались рядами, а были беспорядочно разбросаны.
– Дом О’Доннеллов стоит за деревней? – спросила Либ, удивляясь, что семья не позаботилась прислать извозчика, не говоря о том, что не поселила у себя сиделок.
– Немного в стороне, – тихо произнесла монахиня.
– Малахия разводит шортгорнскую породу коров, – добавил священник.
Это бледное солнце горячей, чем она думала. Либ вспотела под плащом.
– Сколько детей у них в семье?
– Теперь только девочка, с тех пор как Пэт покинул их. Храни его Господь! – ответил мистер Таддеус.
Куда уехал? Для Либ наиболее вероятной казалась Америка, или Британия, или колонии. Ирландия, эта расточительная мать, похоже, отправляет за рубеж половину своего отощавшего выводка. Значит, у О’Доннеллов всего двое детей, не много для ирландской семьи.
Они миновали убогий домишко, из трубы которого шел дым. Потом тропинка из переулка повернула к другой хижине. Либ обшаривала взглядом болотистую пустошь, силясь разглядеть признаки поместья О’Доннеллов. Следует ли ей расспрашивать о более чем очевидном? Каждая из нанятых сиделок должна сформировать собственное мнение. До Либ дошло, что эта прогулка, возможно, единственный шанс посоветоваться с доверенным другом семьи.
– Мистер Таддеус, хочу спросить: вы можете подтвердить честность О’Доннеллов?
Прошло несколько мгновений.
– У меня нет причин в ней сомневаться.
Либ никогда прежде не беседовала с католическим священником и не смогла разгадать, лукавит ли тот.
Монахиня не сводила глаз с зеленого горизонта.
– Малахия – очень немногословный человек, – продолжал мистер Таддеус. – К тому же трезвенник. – (Это удивило Либ.) – Ни капли не взял в рот с тех пор, как дал зарок воздержания, еще до рождения детей. Его жена – настоящий светоч прихода, очень активна в общине Девы Марии.
Эти подробности мало что значили для Либ, но смысл она уразумела.
– Ну а Анна О’Доннелл?
– Чудесная девочка, – ответил мистер Таддеус.
В каком смысле: добродетельная? Или необыкновенная? Девчонка всех их явно очаровала. Либ пристально вглядывалась в профиль мужчины.
– Интересно, вы когда-нибудь советовали ей воздержание от пищи в качестве некоей духовной закалки?
Священник протестующе поднял руки:
– Миссис Райт, полагаю, вы не нашей веры?
– Меня крестили в Англиканской церкви, – тщательно подбирая слова, ответила Либ.