Если вы спрашиваете Будду: «Ты экстатичен?» — он пожмет плечами. Сам вопрос не имеет смысла, он неуместен. Вот почему Будда в ответ на многие вопросы молчал — потому что он понял, что все, что он скажет, будет понято неправильно. Если вы спрашиваете меня: «Ты счастлив?» — что я должен вам сказать? Если вы спрашиваете меня: «Ты несчастен?» — что я должен сказать? Кто-то спросил: «Ты говоришь, что ты в раю; есть ли в раю боль или нет?» Боли нет, но мне немедленно хочется добавить: наслаждения тоже нет. Боль и наслаждение — две стороны одной монеты. Наслаждение оборачивается болью, боль оборачивается наслаждением. Это не две разные вещи.
В Японии есть история, которую я хотел бы вам рассказать. В Японии белая мышь считается хорошей приметой. Если кто-то видит белую мышь, он очень счастлив — с ним случится что-то хорошее.
Однажды случилось следующее. Отец с сыном сидели за обедом, и вдруг сын увидел позади отца белую мышь. Он сказал отцу:
— Не оборачивайся резко, за твоей спиной гость — очень добрая примета. Повернись потихоньку и посмотри.
Отец осторожно обернулся и увидел белую мышь; они оба были счастливы, потому что это был действительно добрый знак — произойдет что-то прекрасное.
Белая мышка начала бегать вокруг них, и поскольку они не мешали ей, она начала танцевать и отряхиваться; и когда она отряхнулась, она неожиданно стала обычной серой мышью. На самом деле, она упала в коробку с мукой, белой мукой, вот почему она казалась белой; когда она начала танцевать, она стала обычной серой мышкой. И отец, и сын закрыли глаза, потому что хорошая примета исчезла — но даже если вы закрыли глаза, серая мышь здесь.
Это прекрасная история. Именно так и бывает. Не смотрите на счастье слишком долго, иначе белая мука осыпется, и внезапно вы скажете: «Это серая мышь!» Избегайте этого! Пусть белая мышь танцует за вашей спиной! Не смотрите слишком пристально и слишком долго, потому что в жизни хорошее и плохое — не две разные вещи. День превращается в ночь, ночь снова переходит в день. Это круг, который движется подобно колесу телеги: одни и те же спицы вновь и вновь поднимаются наверх и опускаются вниз.
Если вы спрашиваете меня, счастлив я или несчастен, я не могу ответить вам в этих терминах. Они неуместны. Самое большее, что я могу сказать — только то, что я есть. И это «я есть» тотально экстатично. Но экстаза как такового нет. Это не переживание. Это мой способ существования в этом моменте. Это не нечто, что происходит со мной, это сама природа.
Когда вы приходите к себе, когда вы возвращаетесь домой, когда вы входите в сокровеннейшее ядро своего существа, с вами не происходит ничего нового — это происходило всегда; вы впервые осознаете это.