Философский ум не может быть фанатичным, не может быть догматичным. Это обязательное условие философии — вы должны быть открытым, вы должны спрашивать, вы должны сомневаться, вы должны исследовать, и вы должны быть доступны для истины, в какой бы форме она ни проявлялась. Вы ничего не решаете заранее, у вас не должно быть такого склада ума, который делает заключение, не узнав. Вы не будете жертвой ошибки априоризма — когда вы принимаете нечто с самого начала без исследования, без знания, без испытания.
Я изо всех сил пытался понять, почему Бэкон мог назвать Пифагора фанатиком. Фанатизм присущ еврейскому уму, он никогда не был свойствен индийскому уму, или китайскому уму, или греческому уму. Он пришел от евреев. И он распространился в христианстве и мусульманстве, потому что обе эти религии — ветви иудаизма.
Идея «Мы — избранный народ божий» — опасна. Она порождает фанатиков. Эти идеи: «Истина только наша, и больше ничья», «Есть только один Бог, и нет других богов» — опасны, потому что этот «один Бог» становится «моим Богом». А что тогда произойдет с «вашим Богом»? Тогда вы неправы, тогда вы — грешник. Тогда вас следует переубедить. Если вы легко согласитесь, хорошо; иначе придется вас принуждать, заставлять, чтобы вы отказались от ложных богов.
Пифагор жил в таком количестве стран с таким множеством различных взглядов на жизнь, с таким множеством философских представлений, с таким множеством религий — он не мог быть фанатиком. Вероятно, Бэкон ничего не знал о Пифагоре.
В первой сутре говорится:
Богам бессмертным...
Он говорит «Боги», а не «Бог» — это важно. Это позиция нефанатичного ума. «Боги» — почему множественное число? Почему не «Бог»? Потому что в тот момент, когда вы говорите «Бог», вы попадаете в опасную ловушку... тогда что произойдет с Богами других людей?
Пифагор — не монотеист, он не верит в одного Бога. Он говорит: «Все люди в мире правы, и их представления правильны». И он знает это, ибо он следовал многими и многими путями, Пифагор следовал почти всеми существующими путями. И всегда он приходил к одной и той же вершине.
Есть много путей, которые приводят к вершине. На горе много путей, но все они приводят к одной и той же вершине. Вы можете идти с юга или с севера, с востока или с запада... Вы можете идти по каменистой дороге или найти какую-то другую тропинку. Вариантов много.
Пифагор знает, что истина одна, но не говорит этого. Истина — это нечто непроизносимое. Если вы называете ее, пожалуйста, не употребляйте единственное число; тогда уж лучше пользуйтесь множественным. В Ведах говорится: «Истина одна, но мудрые люди описывали ее многими способами».