– Да, я знаю. – Она прекрасно его поняла. – И мы же, только что. Вместе…
Инга опять прижалась лицом к его груди, но в ее голосе, все еще напряженном и немного свистящем, слышалась все та же улыбка.
– Хорошо, я не знаю почему, но я только сейчас действительно поняла, что ты… Что с тобой все в порядке. Когда с обычным порядком дня соотнесла. Господи! Я так рада! Просто, это как-то получилось, как с разбегу во что-то влетела.
Наплевав на все его попытки, она обняла его с такой силой, которой Нестор не очень мог бы ожидать от трясущихся рук. Но он продолжал себя сдерживать. Силы его «радости» она сейчас могла не выдержать. Провоцировать новый приступ нервного удушья на фоне затухающего шока он не хотел.
Однако и это не могло не радовать, Нестор отметил, что сейчас она более адекватна в разговоре. Взгляд Инги теперь действительно казался осмысленным и осознанным. Понимающим реальность. Там не было больше того куража и эйфории. Зато море искренней радости.
Хорошо. Это принесло ему удовлетворение. И осознанно, и неосознанно, она приняла его всем естеством.
– Что это за шорох? – Инга вдруг вся как-то напряглась и немного отклонилась от него.
– Какой?
Он тут же вернул ее назад, все-таки сжав сильнее. И внимательно осмотрелся. Лютый не слышал, не видел и не ощущал вокруг ничего, что могло бы быть опасным. Никакого шороха. Реального.
– Не знаю. Такой странный, – Инга откашлялась и вновь тяжело сглотнула перед очередным вдохом. – Словно колючий. – Она помолчала. Передернула плечами, отчего с пересохших губ сорвался новый хрип. – Ладно, не обращай внимания. Видно, это тоже мои галлюцинации.
– Галлюцинации?
Ему не понравилось ее описание. Совсем не понравилось. Слишком оно напоминало, что слышал он. Но каким образом Инга могла уловить этот шорох?
Инга, кажется, немного смутилась. Его?
– Я часто слышала похожий шорох там, в твоем доме. Несколько раз потом. Даже сейчас. Мой психиатр говорит, что это тоже реакция мозга на стресс и травму.
– Когда?
– Что «когда»? – в этот раз Инга не поняла его скупой вопрос. Чуть нахмурилась.
– Когда слышала шорох?
Она вздрогнула, заставив руки Нестора против воли его разума сжаться еще чуть сильнее.
– Когда одна была. И потом иногда. Не помню конкретно.
То, что она хотела бы прекратить сейчас это обсуждение, буквально вибрировало в сорванном из-за удушья голосе. Нестор решил пока отодвинуть тему. Тем более в разуме все четче формировалось подозрение, что это он повинен в ее «галлюцинациях». Еще раз проведя по ее спине ладонью, он развернул Ингу и, поддерживая ее, попытался усадить назад, в машину.