Мужчина подошёл к ней ближе, так, что их лица находились на одном уровне, и
прошептал ей в губы:
— Не хочу ничего слышать о твоем почти муже. — Соприкоснулся губами с её губами, не
вторгаясь в её личное пространство, не забирая у неё право выбора. Она была свободна в
своих действиях: ответить ему или нет. И она ответила. Слегка приоткрыла губы и
впустила его язык.
Стефан всё также к ней не прикасался, держался из последних сил. Главное — не давить
на нее… Руки Марины обвили его шею, губы не могли насытиться, углубляя поцелуй, жадно требуя ещё и ещё. Самообладание трещало по швам, кожа искрилась, стесненная
лишней одеждой. Он сжал руками её талию, не веря, что, наконец-то, мог к ней
прикоснуться. Лишь бы это был не плод его больного воображения…
Он потянул молнию платья вниз, быстро снял его, не давая ей шанса возразить.
— Нет, Стефан, стой… — простонала Марина, прижимаясь телом к нему. — Не надо…
Нельзя… Я…
— Ты сейчас молчишь, — отрезал он и, развернув её, расстегнул бюстгальтер. Кинул на
пол.
Девушка стояла к нему спиной и дрожала. Закрыла руками грудь, стесняясь своей наготы.
Боже, что она сейчас делала…
— Убери руки, — приказал Стефан.
— Нет, — замотала головой Маринка.
— У-бе-ри.
Она всхлипнула и убрала руки, покрываясь гусиной кожей. Его руки легли ей на бедра.
Правая рука скользнула в трусики, нежно поглаживая венерин холмик. Всхлипы девушки
усилились. Она хотела его, но это было неправильно.
— Нельзя, Стефан.
— Твоё тело говорит об обратном. Оно дает мне карт-бланш делать с ним всё, что я только
захочу. — Палец окунулся в её влажный жар. Мужчина довольно улыбнулся и сорвал с неё
трусики, бросив их к остальным вещам на пол. — На кровать.
Она подчинилась и забралась на кровать. Он всё еще был одет. Стефан чувствовал себя
близким к взрыву. Но он не хотел кончить, только войдя в неё. Чёрт! Какая же она
красивая. На глазах — слёзы, но сама мокрая. Его это взбесило. Пусть признается, что
хочет его!
— Ляг на живот, лицом вниз, чтобы я видел тебя. Раскройся передо мной.
Она медлила.
— Марина, хватит. Хватит бояться чего-то. Ты же видишь, я сейчас взорвусь. Не искушай
судьбу. Не хочу делать это быстро, только не с тобой, не с моей любимой девочкой.
Сделай, как я прошу.
Всхлипы усилились, но она приняла нужную позу. Стефан втянул носом воздух, задыхаясь. Вид её поднятой попки и лона, раскрытого, влажного и такого горячего, сводил
с ума. Он начал быстро расстегивать рубашку и брюки, не отрывая взгляда от её мокрых
глубин ни на секунду. Взгляд поднялся выше, к её волосам, рассыпанным по плечам, которые подрагивали. Она плакала. Нет, она не могла плакать потому, что он обидел её.