— Чего же тогда не знакомятся?
— Они уверенны, что я — твой муж или любовник, вот и не лезут на рожон — фыркает Артем.
— Ври больше — заражаюсь я его весельем.
Не стану говорить, что я — древняя старушенция, но возраст дает о себе знать, мне уже не двадцать и даже не тридцать. В этом году будет сорок и признаться по чести, эта цифра не пугает. Я довольна своим возрастом и не пытаюсь казаться младше. Мне это просто ни к чему. Главное мое доказательство того, что жизнь проходит не зря — стоит рядом.
— Ма, когда я врал? — надул красивые губы сын и сдвинул черные брови ближе к переносице — кстати, вон мужик, хоть и с дамой пришел, а пялиться на тебя, будто сожрать готов.
— Где? — повернулась я, окидывая взглядом присутствующих…
Быть этого не может! Или наоборот? Очень даже может. Он так изменился, но я все равно почти сразу узнала его. Алексей. Наши взгляды встретились, мой — изумленный и самую малость испуганный и его — острый, как бритва, жесткий. Время остановилось. Сколько же прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз? Много. Безумно много лет. Но, я до сих пор так и не справилась со своими застарелыми страхами, невольно отступаю вправо, закрывая собой сына. Алексей этого не замечает. Он вообще ничего не замечает потому, что продолжает удерживать мой взгляд в омуте своих глаз. Нас разделяет толпа, а такое чувство, что мы одни в зале. В зале полном незнакомцев. Я первая отвожу взгляд.
— Ма, ты его знаешь? — удивленно смотрит на меня сын.
Конечно, малыш не встречался с отцом ранее, он даже его фотографий не видел. И не потому, что я была против. Артем сам так решил. Он не хотел знать человека, что не желал принять его. а Алексей не желал. Сын как-то пытался созвониться с ним, но неудачно. Я же не пыталась насильно их познакомить. Лет семь назад узнала, что Алексей женился и у него все наладилось. Зачем портить ему жизнь нашим с сыном вмешательством? Не стоит.
— Тем, как думаешь, мы можем уже уйти отсюда? Все равно нас это не касается? А я так устала, еще и самолет рано утром. Поехали в гостиницу? — трусливый побег. Я бы сказала, очень трусливый. Но, кто меня осудит?
— Как хочешь. Я с самого начала предлагал тебе не тащиться на это сборище неудачников — усмехнулся сын и перехватив меня под локоток, словно крейсер рассекающий волны направился к выходу.
— Я согласилась только потому, что ужасно заскучала. Мы весь год просидели дома — попыталась я себя оправдать.
Соскучилась, да? Вот мне и веселье. Я спиной чувствовала жгущий лопатки взгляд и знала, что бежать глупо. Но продолжала несмело следовать за сыном. Лучше убраться отсюда подобру — поздорову.