— Вот и умница, а сейчас иди домой и не забывай о том, что ты понятливая девочка, а я — плохой мальчик.
Поднявшись, я оправил брюки и не оборачиваясь поднялся на свой этаж. Конечно, Ева может сильно удивиться, когда Ника перестанет с ней общаться, но после услышанного, я больше не позволю этой болонки отираться рядом с моей женщиной.
На кухни Ева гремела тарелками. Опять она за свое. Я давно купил посудомоечную машину, но Ева упрямо продолжает мыть посуду руками и никакие доводы относительно этого занятия, она и слышать не хочет. Вообще, я заметил, будь ее воля, Ева и экономку бы уволила, но я пока не позволяю. Пока — это ключевое слово. Эта девушка способна веревки из меня вить, если захочет. Она оборачивает любой спор в свою пользу. И единственный раз, когда Еве не удалось меня убедить. касался ее постоянного посещения отца, но и тут, она солгав мне, продолжила ходить к отцу. Это неимоверно раздражает. Что ей не хватает? Зачем она продолжает возвращаться туда? Разве это не глупо? Разве ей не причиняет это боль? Зачем?
Ева не обернулась, когда я зашел, она просто не слышит моих шагов, я уже это заметил и бессовестно пользуюсь. Подхожу вплотную и обнимаю ее, жадно вдыхая аромат желанной женщины, подбородком отодвигаю локоны и целую ее шею.
— Я вернулся — шепчу в маленькое ушко.
— Проводил? — откидывается спиной Ева на мою грудь, продолжая намывать тарелки.
— Проводил — совершенно не чувствуя за собой вины за ложь, отвечаю.
— Молодец, она неплохая девочка, присмотрись к ней.
— Не хочу, она — никакая девочка — особо выделяю я последние слова, надеясь, что тема — закрыта.
— Ты неправ, Нике ты очень нравишься — сжимая тарелку в руке, не останавливается Ева.
— А тебе? Я нравлюсь тебе, Ева? — начиная заводиться, сжимая сильнее ее талию, больше зло, чем с любопытством спрашиваю.
— Конечно, ты мне нравишься, даже больше, я люблю тебя, но я не о таких чувствах говорю, Ника ты нравишься, как молодой человек — закрывая воду, поворачивается в кольце моих рук Ева и сейчас смотрит прямо мне в глаза.
— Я тоже тебя не о том спрашиваю. Я хочу знать, нравлюсь ли тебе, как мужчина? — вглядываюсь я в этих зеленые колдовские глаза.
— Алексей, ты красивый мальчик… Любая женщина это заметит, я тоже вижу это…
— Ева, замолчи! Я устал! Ты понимаешь о чем я говорю! Или хочешь сказать, что не видишь, как я к тебе отношусь?! — отходя от мачехи, срываюсь я на крик.