Это дико. Странно. Непривычно.
Я впервые чувствую.
Так сильно.
Что же она делает? Что?! В чем ее секрет? Почему действует? Зачем? Она пробуждает во мне то, чего нет. Не было и не будет.
— Вы… вы случайно? — спрашивает она, когда я отстраняюсь.
Да.
Еще не поздно отступить.
Пусть трусливо, поджав хвост. Пусть. Как угодно.
— Я давно собирался, — жму на газ.
— Шутите? — выдыхает пораженно. — А можно… можно подробнее?
Молчу.
Не поворачиваюсь, слежу за дорогой. Успешно сражаюсь с искушением. Нельзя смотреть. Нельзя. Иначе не сдержусь.
— Теперь вы сделаете вид, что ничего не было? — продолжает она. — Серьезно?
— А чего бы ты хотела?
— Вас.
Почти шепотом, надтреснутым голосом.
Простой вопрос и не менее простой ответ.
Кажется, выхода у нас действительно нет.
— Знаете, я же чуть не умерла сегодня, — заявляет дальше. — Если бы не вы… если бы не мысль о вас. Там. Тогда. Я бы точно чокнулась.
Сжимаю руль.
— Я тоже чуть не чокнулся, — признаюсь искренне. — Если бы тот урод…
Вот же черт.
У меня не хватает воли договорить.
— Я бы себя не простил.
— Вы тут ни при чем.
Готов поспорить.
Но воздержусь.
— Я должен лучше за тобой следить.
— Я сама виновата.
— Нет.
Она затихает, однако ненадолго.
— Я люблю вас.
Закрываю глаза. Жму на тормоз, высаживаю ее из машины. Прощаюсь. Вычеркиваю из мыслей.
Ха.
Разве что в мечтах.
— Правда, — прибавляет нервно. — Очень люблю. Безумно. С первого взгляда. С детства. Я никого и никогда так сильно не любила.
Я тоже.
Поверь.
Я все же поворачиваюсь и смотрю на ее губы. Дрожащие, припухшие. Я считаю, что слова излишни.
Я целую ее.
Нежно. Жарко. Глубоко.
Я уже не знаю, где и чье дыхание.
Нам чудом удается избежать аварии.
Я везу ее к себе домой и не думаю о последствиях. Никакая цена не окажется слишком высока. Я платил и больше. Не раз и не два.
Я уже не уверен, что смогу ее отпустить.
Я не смогу.
Беру за руку, стискиваю до хруста. Увлекаю за собой, в темный подъезд. Все выше и выше. Открываю замок. Не сразу. Едва способен справиться с волнением.
Пара шагов по коридору, шорох сброшенной одежды. Рваные отблески ночной иллюминации. Полная прострация.
Мы окунаемся в безумие.
Я хватаю ее за талию. Я увлекаю ее на дно. Точнее, на свою кровать, на вмиг смятые простыни.
Я бы хотел сказать, будто не ведаю, что творю. Но я ведаю. Отчетливо, до мелочей, во всех подробностях.
Я избавляю ее от одежды.
Она вся трепещет.
Вибрирует.
Как натянутая струна.
К счастью, у меня есть опыт обращения с гитарой.
Я умею играть, и я делаю это очень хорошо.
— Он… он порезал меня, — всхлипывает она.
— Ничего, — шепчу ей на ухо. — Теперь ты в безопасности.