числе и вами. Я видел, как вы работаете с детьми. У вас поистине дар, Александра
Юрьевна. Про таких, как вы, говорят - "учитель от Бога". Неуемная фантазия и
задор делают каждый ваш урок незабываемым. И я уже молчу о глазах,
сверкающих подобно звездам, и голосе, который хочется слушать и слушать. Когда
же вы поете... - Он замолчал и улыбнулся, задумчиво глядя мне в глаза. - Когда вы
поете, земля уходит из-под ног... реальность лопается, как мыльный пузырь. К
моему величайшему сожалению, в русском языке еще не придумали таких слов,
которые могли бы точно выразить мои чувства в этот момент...
Он что-то еще шептал мне на ухо, щекоча его своим дыханием, но я уже не
слушала. Я все больше растворялась в его объятьях, в запахе его горячего тела и
едва уловимого мужского одеколона. Голова шла кругом от пьянящего осознания
того, что стоит мне привстать на цыпочки и потянуться и наши губы встретятся. И
я вновь смогу ощутить сладостный вкус его поцелуев, почувствовать, как его язык
проникает внутрь, дразня и соблазняя.
Я закрыла глаза, двигаясь в такт мелодичной композиции, а руки сами собой
обвились вокруг его шеи. Максим Георгиевич тут же умолк, резко втянул в себя
воздух. Я почувствовала, как напряглись его мускулы, ощутила под пальцами
учащенный пульс. Он жадно притянул меня к себе, его руки поднялись выше,
легли на поясницу, запутались в волосах. Руки мужчины, знающего как доставить
удовольствие женщине. Мой взгляд упал на его слегка поросший щетиной
подбородок и задержался на губах. Я увидела, как он сглотнул. Неужели мы
думали об одном и том же? Он... желал меня?
"Беги, Сашка! - отчаянно шептал мне внутренний голос. - Беги, пока не поздно. Ты
уже совершила одну ошибку. Тебе мало Кости? Хочешь и с директором
опростоволоситься? У него таких, как ты, вагон и маленькая телега. А у тебя Пашка
и свадьба на носу. Возможно, у него хобби такое - соблазнять молоденьких
учительниц. Хочешь пополнить его коллекцию? Тебе это надо?"
"Не надо!" - твердо решило благоразумие.
И я сделала то, что совсем недавно казалось мне невозможным. Я отстранилась от
Максима Георгиевича, прервав тем самым танец, посмотрела в удивленные,
потемневшие от страсти глаза, поняла, что язык прилип в нёбу и произнести что-
либо связное не смогу. А потому просто развернулась и, ожесточенно смахнув