Он и так, сегодня наплевав на все, последовал прямо за ней, решил поговорить, выяснить все. Но нет же. Все, что он получил в ответ это жгучая ненависть. За что? Почему? Что он такого сделал? Все эти, да и другие вопросы крутились в голове, а ответов он не находил. А то, как она, его встретила.
Заметив ее в темном пространстве коридора, долго смотрел, жадно впитывал всю ее взглядом, она изменилась, стала еще лучше, еще красивее, еще любимее, еще дороже и ближе. А подойдя вплотную к ней, вместо радости испытал растерянность, а потом почти ярость. Вся ее поза выдавала мучительное напряжение, а на лице была гримаса невыносимой боли. Растерявшись окончательно, не знал чем помощь и что сделать. Нежно, невесомо прикоснулся пальцами, провел по лбу, стирая капли выступившего пота. Она даже не отреагировала на это. Опустился по щеке, на шею, не сильно сжал плечо. А когда она открыла глаза, Вадим был готов застонать вместе с ней. В синем омуте стояла боль, да настолько сильная, что слышал, как скрипят ее зубки от напряжения. Набравшись силы воли, он спросил, в чем дело. А в ответ получил агрессию и злобу, а также требование свалить подальше. Это, что еще за номер? Да, что же с ней такое? Он хотел ей просто помочь.
- Хочешь мне помочь? - переспросила она.
- Да! - что в этом, такого удивительного?
- Уйди, - прости, что?
- Что?
- Просто уйди. Этим ты и поможешь. Уходи, - пи...ц
Да он виноват, он признает это. Но за что такая жестокость? Что с тобой произошло девочка? Опустив голову, он попытался взять себя в руки. Дыхание резкими толчками вырывалось из груди. И в том же самом месте, где-то под левым подреберьем, отдавалась вся боль. Жидким огнем, она, растекаясь по телу. И необъяснимые чувства лавой текли по венам.
- Уходи, - безмолвно просили ее глаза. - Оставь меня в покое... Мне больно... Ненавижу... Тебя... Сильно... За все... Не хочу видеть тебя... Соскучилась... Люблю... Ненавижу... Уйди... Прочь из моей жизни... Убирайся... Мне больно... Ты нужен мне... Больно... Нужен, до сих пор... Уходи... Люблю...
Каждая эта фраза резала по живому, заставляя Вадима буквально вылазить из кожи вон. Он тоже ненавидел себя. За то, что не смог уберечь. За то, что заставил ее так страдать. За то, что до сих пор ее любил.
Уткнувшись ей в плечо, он глубоко втянул ее запах, такой родной и единственный. Его руки над ее головой словно укрывали их от посторонних глаз. Скрывали то, что ему так хотелось вернуть. Вернуть ту искорку огня, что когда-то была.
Медленно подняв голову, Вадим смотрел на нее и пытался передать все бушующие внутри эмоции. Нежно, ласково провел носом по шее, по скуле, дальше к виску, невесомо поцеловал в лоб, в милый носик, и с яростью впился ей в губы. На миг остановившись, застыв в таком положении, не двигались, просто наслаждаясь близостью друг друга. Когда терпение иссякло, Вадим неуверенно шевельнул губами, а она разомкнула ротик, чем он и воспользовался. Секунда, и ее стон слился его с рыком. И, приложив все силы, он оторвался от нее, иначе это может далеко зайти. В последний раз, глянув на нее, пошел прочь.