А вот и ботинки. Прямо военные, на шнуровке. Может, еще и пистолет имеется?
Не сомневаюсь, что это так.
Он присел рядом со мной на корточки и заглянул в лицо. Так хотелось зажмуриться, но было поздно. Клио не улыбался, не ерничал и не подкалывал меня. Просто молча смотрел. Без эмоций. Сплошной ледяной камень. Но сколько всего я увидела в этих глазах, и словами не описать. Меня ждала расправа. Настоящая безжалостная расправа. Темные глаза излучали разочарование, что для меня стало сюрпризом.
Первой заговорила я:
— Что, Кавьяр, не ожидал, что сбегу?
— Почему же? Ожидал, — губы грека растянулись в холодной улыбке. — Скажу даже больше, Летти. Я нарочно подбросил тебе ключ. И все время шел за тобой по пятам. Это так приятно — преследовать того, кто, на самом деле, давно пойман…
— Ах ты урод! — подскочила я, но тут же была сбита мощным ударом кавьяровского ботинка и прижата им же к грязевой каше.
— Знаешь, зачем я это сделал? — спросил Клио, но в ответе он точно не нуждался. — Чтобы ты поскорее поняла, кому принадлежишь. Чтобы было больнее. Почувствовала свободу? Получила надежду на спасение? Теперь, когда я и это отобрал у тебя, все изменилось, Летти. Ты растоптана. Твоя идиотская гордость утоплена в грязи и заброшена камнями… Чего ты добилась своим побегом, глупая? Только моего презрения и ненависти окружающих. Ты получила по заслугам.
Все кончено, Летти…
Клио почти плевался, все сильнее вдавливая меня в землю. А я лишь хрипела; воздуха отчаянно не хватало.
Ну же, Кавьяр, давай, добей меня! Совсем чуть-чуть осталось.
Но грек отступил в сторону, бросив на ходу указания своим верзилам:
— В машину ее. Едем домой.
Меня подняли и куда-то поволокли. Я ничего не видела перед собой, потому что черное отчаяние затопило все вокруг. Он знал, он все спланировал. Просто поиграл со мной. Проверил. Теперь мне ни за что не сбежать отсюда.
По сердцу полоснули темные глаза Али, наполненные жалостью, и это стало последней каплей.
— Отвернись! — заорала я так, что голоса своего не узнала.
Грек оглянулся.
— Все отвернитесь! Не смейте смотреть на меня! Твари! Бессердечные твари! — и перешла на русский: — Мне похуй на ваши устои и традиции! Дуры тупые! Сиськи они мои рассмотрели! Камнями за это забросали! Дикари ебучие! Пошли вон отсюда!
Хлесткая пощечина оказалась настолько неожиданной и сильной, что мою голову назад отбросило. Я икнула и возблагодарила небеса за то, что охранник удержал меня на месте.
Клио, как всегда невозмутимый, лишь сверкнул глазами, — как будто и не он ударил, как будто это нормально, — и пошел к огромному черному внедорожнику.