— Пожалуй, я бы лучше осталась здесь, — пробормотала себе под нос и вышла, — чем встретилась с разъяренным Кавьяром.
А место, в котором меня держали, в самом деле, оказалось за городом. Сплошная пустошь. Далеко же меня занесло. Весь обратный путь я мечтала, о том, что вот-вот на машину нападут бандиты, убьют этих двоих головорезов с одинаковыми прическами и квадратными рожами и увезут меня в Чикаго.
А потом мою многострадальную персону покажут по телевизору, и я буду плакать, рассказывая, как ужасен Клио Кавьяр.
Черт подери, никогда не смогла бы сделать ничего подобного. Просто ненавижу публичность и жалость. Не потому, что считаю себя не такой, как все, а, напротив, я — серая масса, которая не нуждается в сострадании. В мире есть люди более несчастные, чем мне подобные. Как раз им не помешал бы кусочек гуманности. Вот только на словах мы все такие справедливые и понимающие, а как коснется помочь кому, нас уже словно ветром сдуло.
Бесит. Не показная сострадательность и не напускная жалость, а трусость бесит. Неужто нельзя просто не чесать языками, просто заткнуться и не делать вид, что нам не все равно. Все равно ведь. Наплевать на чужое горе — „у нас своих проблем по горло“. Конечно, вот тогда не стоит лезть к другим в душу. Пусть себе останутся в одиночестве и без поддержки, зато лгать в лицо никто не будет и притворяться не придется, что ты крайне
благодарен за фальшивую помощь.
Пока меня несло по просторам моего ошалевшего мозга, машина затормозила у той самой мечети, что располагалась рядом с особняком.
— Проваливай, — бросил через плечо один из „близнецов“ (болезнь какая-то, давать прозвища!), и мне пришлось выпрыгнуть из автомобиля.
Бандиты умчались прочь, а я поплелась к воротам особняка, чувствуя себя собачкой, вернувшейся домой. Только в отличие от благодарного животного, радости я не испытывала и хвостиком не виляла. Наоборот, хотелось открыть калитку ударом ноги.
Но не получилось, потому что стоило мне только приблизиться, как щелкнул замок, и кто-то сильный и злой втащил меня во двор.
Ну, конечно, камера видеонаблюдения, как я могла забыть? Глупой такой была, когда тот побег совершала. Не догадалась даже, что весь день за мной следили. Теперь-то я все понимала.
— Ну что, малышка, нам предстоит долгий разговор, — прошипел Кавьяр, прижимая меня спиной к воротам. — Очень интересно послушать твою версию.
Действительно, а какая моя версия? Вот же „ястреб“ долбаный! Хотя бы придумал чего путного. Опять самой расхлебывай.
— Могу точно сказать, — пропищала я, втягивая голову в плечи, — Ясмина не убивала. Он сам…