Закончив разговор, мы распрощались, но той ночью я еще долго не могла уснуть. Ворочаясь с боку на бок, я все пыталась понять, почему Иван ведет себя столь странным образом? Почему он так таинственно вынужден был переехать из Питера в Москву? И что я на самом деле к нему чувствую? Измученная слишком сложными для меня вопросами, да еще и после продуктивного выходного-рабочего дня, я уснула только под утро. Понедельник обещал быть тяжелым.
Трудовая неделя началась для меня обычным круговоротом событий: деловая переписка, презентации, деловые переговоры с партнерами, совещания, совещания, совещания. Я себя чувствовала чрезвычайно важным человеком и грушей для битья одновременно. У всех отделов скопилось много возмущений и недочетов по поводу нового продукта. Пришлось урегулировать вопросы с отделом продаж, отделом сбыта, отделом закупок, но когда отдел упаковки оповестил меня о том, что их не устраивает несколько пунктов, моя нервная система казалась на грани взрыва. Работы было очень много. Сделанный за выходные отчет я отправила обоим своим руководителям и ожидала получить вердикт к концу недели. Но Ивана не было в офисе первые три дня недели, и я могла лишь гадать, прочел он мой отчет или нет. А пока я тщетно и лишь иногда продуктивно пыталась разрешить некоторые спорные ситуации, безусловно всегда возникающие в бесконечном потоке деятельности любого производственного процесса.
В среду в половину десятого вечера, закончив переписку с дизайнером, я практически вползла в лифт, испытывая волчье чувство голода и впервые сожалея, что меня никто не ждет дома с горячим и вкусным ужином при свечах и с хорошим вином. Хотя я и не пила алкоголь, но в моем бурном воображении свечи без вина гореть не могли. По дороге домой я зашла в маленький магазинчик с круглосуточным режимом работы и купила бутылку молока, так как кофе, который я стала употреблять по утрам в лошадиных дозах, без молока имел для меня удручающе горький вкус, что безнадежно коррелировало со вкусом моей собственной жизни. На выходе из магазина ко мне пристал подозрительно неприятной внешности молодой человек. Его алкогольное состояние выражалось в нечленораздельной попытке познакомиться наряду с плохо координированными потугами держать под контролем работу своих верхних и нижних конечностей. Проще говоря, он еле стоял на ногах. Однако это не мешало ему преследовать меня вплоть до парадной. Открывая входную дверь, я начала нервничать. С виду безобидный худощавый парень вызывал лишь отвращение, но нельзя быть до конца уверенной в незнакомце. Я ускорила шаг, но парень успел проскользнуть в подъезд, после чего я начала сомневаться, действительно ли он пьяный.