– Что…
– Если я говорю стой, значит, надо стоять, – злость из мага так и перла, хотя он и понимал, что глупо требовать от девушки таких рефлексов. Ее бы в армию, к толковому сержанту… Впрочем, армия – удел мужчин. – Там, впереди, ловушка.
– Уверен?
– Абсолютно, – оборотень криво усмехнулся. – Те, кто ее ставил, знали, на что способен оборотень в бою, но вот о некоторых нюансах повседневной жизни не догадывались. Мы чувствуем магию… Только вот не могу понять, что они тут установили. Знаешь, отойди-ка назад.
Кира сердито поморщилась, но подчинилась, а Торн, порывшись в сумках, извлек малый походный набор предметного мага. Пускай всевозможные умники, гордящиеся обучением в столичных академиях, утверждают, что им хватает и собственных сил, но Торн, жизнь которого знавала и бурные времена, предпочитал не отказываться от любого преимущества. Иногда и костыль, оказавшийся в нужное время и в нужном месте, не менее важен, чем меч. Поэтому и амулеты-накопители оборотень с собой таскал. Пожалуй, они были единственными артефактами, которые он до недавнего времени считал по-настоящему полезными. И предметной да рунной магией тоже не брезговал. Что ж, сейчас пришла пора именно для архаизмов, которые порой эффективнее модных придумок «настоящих» магов.
Начерчена сложная пентаграмма, выверенная с математической точностью. Это не обязательно, даже если углы окажутся кривоваты, работать она все равно будет, только сил потребует больше. Торн же напрягаться лишний раз не собирался, а потому предпочел не спешить и потратить лишние минуты, но сделать все качественно. Замерли в нужных точках предметы-символы. Какие-то, вроде осколка кремня, нашлись на месте, другие под ногами не валяются, но зато они есть в багаже. Откровенно говоря, Торн подозревал, что многое из предписанного легко можно заменить чем-нибудь более дешевым, но на эксперименты его не тянуло. Это работает предметная магия надежно, а вот когда пробуешь чего-то поменять, результат непредсказуем. Может и кишки на деревьях развесить. Поэтому все согласно канонам, и не стоит рисковать.
Пентаграмма начерчена, подготовлена, стоит, ждет. Красивая в своем совершенстве. Мертвая. Надо ее оживить, а для этого… Нож в руке, испуганный писк Киры… Не бойся, девочка, тут и надо-то всего несколько капель. И не твоих, здесь нужна кровь того, кто создавал пентаграмму, именно поэтому тебя к ней и не подпускали, велев сидеть в сторонке. Р-раз! Отточенное лезвие почти не причиняет боли, и ранка, почти незаметная, моментально закрывается, но дело уже сделано, маленькие рубиново-красные кляксы растекаются по тонкой медной пластине – и вспыхивают.