Голос Кейвора звучал теперь увереннее: он нашел логичное объяснение.
– Да, – продолжал он, – предположение Кеплера о подпочвенных пустотах в конце концов оказалось правильным.
– Хорошо было бы, если бы вы удосужились подумать об этом раньше, – сказал я.
Он ничего не ответил и зажужжал, отдавшись, по-видимому, течению своих мыслей. Я раздражался все больше и больше.
– Что же все-таки, по-вашему, произошло с шаром? – спросил я.
– Потерялся, – равнодушно ответил он, как будто это его совсем не интересовало.
– Среди зарослей?
– Если только они его не нашли.
– Что тогда?
– Почем я знаю!
– Кейвор, – истерически заговорил я, – дела моей компании идут просто блестяще…
Он ничего не ответил.
– Черт возьми! – воскликнул я. – Вспомните, сколько лишений мы перенесли для того, чтобы попасть в эту яму! Зачем мы здесь? И что теперь с нами будет? Что нам была Луна и что были мы для нее? Мы захотели слишком многого, слишком рискнули. Нам следовало бы начать с меньшего. Это вы предложили лететь на Луну! Эти заслонки из кейворита! Я уверен, мы могли бы применить их и на Земле. Совершенно уверен! Вы просто не поняли, чего я хотел… Стальной цилиндр…
– Ерунда! – отрезал Кейвор.
Разговор прервался.
Но скоро Кейвор возобновил свой прерванный монолог без всякого поощрения с моей стороны.
– Если они найдут шар, – начал он, – если найдут… что они с ним сделают? Вот в чем вопрос! И, может быть, основной вопрос. Как бы то ни было, они не поймут, что это такое. Если бы они знали толк в таких вещах, то уж давно прилетели бы к нам на Землю. Полетели бы они? А почему бы и нет? Или послали бы что-нибудь к нам? Они бы не удержались, нет! Но они станут разглядывать шар. Несомненно, это разумные и любознательные существа: они начнут его рассматривать, войдут внутрь, станут дергать заслонки… И шар улетит… То есть мы останемся на Луне до конца наших дней. Странные существа, странные знания…
– Что касается странных знаний… – начал я, и язык отказал мне.
– Послушайте, Бедфорд, – сказал Кейвор, – вы ведь отправились в эту экспедицию по доброй воле.
– Вы убеждали меня и называли это исследованием.
– Всякое научное исследование сопряжено с некоторым риском.
– В особенности когда его предпринимают, ничем не вооружившись и ничего не предусмотрев.
– Я был всецело занят мыслью о шаре. События вынудили нас…
– Вынудили «меня», хотите вы сказать?
– И меня точно так же. Разве я знал, принимаясь за исследования по молекулярной физике, что судьба забросит меня в такую даль?
– Во всем виновата проклятая наука! – разозлился я. – В ней вся дьявольщина! Средневековые проповедники и инквизиторы были правы, а современные искатели ошибаются. Вы суетесь в дела науки, и она преподносит вам подарочек, который разрывает вас на куски или уносит к черту на кулички самым неожиданным образом. Древние страсти и новейшее оружие – это переворачивает вверх тормашками ваши верования, ваши социальные идеи и ввергает вас в пучину одиночества и горя!