Кланг, кланг, кланг… Мы прошли прямо под стучавшими рычагами другой огромной машины и наконец очутились в широком тоннеле, где гулко отдавалось шлепанье наших необутых ног. Там было совсем темно, только справа светилась тонкая голубая полоска. Гигантские уродливые тени двигались за нами по неровной стене и сводам тоннеля. Местами в стенах сверкали кристаллы, похожие на драгоценные камни, а сам тоннель то превращался в сталактитовую пещеру, то разветвлялся в узкие ходы, пропадавшие во мраке.
Мы долго шли по этому тоннелю. Тихо журчала светлая голубая струя, и наши шаги отдавались эхом, похожим на плеск. Я неотступно думал о своих цепях. А что, если повернуть цепь вот так, а потом так и попытаться ее сбросить?..
Если я попытаюсь сделать это очень осторожно и постепенно, заметят ли они, что я высвобождаю руку? И если заметят, то что сделают со мной?
– Бедфорд, – сказал Кейвор, – мы спускаемся. Все время спускаемся.
Его замечание отвлекло меня от настойчивой мысли.
– Если бы они хотели убить нас, – продолжал Кейвор, замедляя шаг, чтобы поравняться со мной, – то они давно могли бы это сделать.
– Да, – согласился я, – это верно.
– Они нас не понимают, – проговорил Кейвор. – Они принимают нас за каких-то странных животных, может быть, за дикую породу лунных коров. Но когда они присмотрятся к нам, то признают нас за разумных существ.
– Когда вы начертите им геометрические теоремы? – спросил я.
– Возможно.
Некоторое время мы шли молча.
– Знаете, – начал опять Кейвор, – это, наверное, селениты низшего класса.
– Ужасные болваны! – проговорил я, со злобой посматривая на нелепые лица.
– Если мы будем все терпеть…
– Придется терпеть, – возразил я.
– Здесь могут быть другие, не такие болваны, как эти. Это только внешняя окраина их мира. Наверное, он спускается все ниже и ниже, через пещеры, проходы, тоннели, вглубь на сотни миль, до самого моря.
Его слова заставили меня задуматься о толще пластов, которые уже сейчас нависли над нашими головами. Как будто огромная тяжесть придавила мне плечи.
– Вдали от солнца и воздуха, – сказал я. – В шахтах даже на глубине полумили становится душно.
– Во всяком случае, здесь это не так. Возможно, вентиляция! Воздух устремляется от темной стороны Луны к солнечному свету; углекислота выходит наружу и питает лунные растения. Вверх по этому тоннелю, например, чувствуется почти ветерок. Странный мир! Эти пещеры, машины…
– И это копье! – добавил я. – Не забывайте про копье!
Он некоторое время молча шел впереди.
– Даже и это копье, – отозвался он наконец.
– Что копье?