— Ира, доченька, как ты себя чувствуешь? — мимоходом поинтересовался отец, разглядывая столовые приборы на предмет чистоты и усердия домашнего персонала.
— Хорошо, пап, только устала дома сидеть.
— А что же ты хочешь, дорогая? Ни на море, ни на горнолыжный курорт мы не можем поехать…
Он не договорил, что из-за неходячей калеки, которая стала черным, склизким, расползшимся по фамильной биографии пятном.
— Нет, нет, не думай об этом, пап. — Ее прервало появление матери и сестры, которые заняли свои места за столом. Осталось дождаться брата. — А у тебя как дела?
— Ничего хорошего, солнышко. Вчера сорвалась встреча с прорабом из-за его опоздания, найти ему замену оказалось довольно проблематично. Никто меня больше так не устраивает, — раздраженно сказал он и, не дожидаясь нужного момента, отпил вина.
— Ты же можешь позвонить ему и сказать, что все-таки возьмешь его на работу?
— Думаешь, я могу так поступить?
— Может, мы не будем говорить о работе за столом? — прервала их мать недовольным и нетерпеливым взмахом руки.
— Да, пап, думаю, можешь. К чему проявлять губительную для тебя же гордость? Дай возможность этому человеку заработать денег и сам получи качественную работу. Иногда нужно идти на уступки даже в бизнесе. Мы же не знаем, почему он опоздал, вдруг что-то важное его задержало.
— Ну все, хватит о работе! — снова фыркнула Оксана Дмитриевна и принялась за отбивную. — Вы слышали последнюю новость о Долинских?
Дарина вяло ответила, что нет, но всем это очень интересно. Оказалось, что ее «подруга» разводится с мужем. У того любовница. При этом взгляд матери красноречиво метнулся к отцу, однако он встретил его равнодушно. Будь у него хоть тысяча любовниц, точно у шейха, деньгами обеспечивал ее именно он, а значит, посягать на его свободу она не имеет никакого права.
Ирина хмуро ковырялась в салате. Брат опаздывает. Это в его стиле. Скорее всего, не придет, как он любит делать. Мать болтает о всякой гламурной ерунде и передает замусоленные светские сплетни, будто бы всем так хочется копаться в действительно грязном белье соседей. Дарина молчит, хотя иногда и она вставляет пару слов о модных показах и нью-йоркских тусовках, куда ее приглашают друзья.
И только один человек всегда хранит молчание и старается не слушать общего шума. Дождь за окном становится реже. Кап-кап-кап. И вот Ирина уже полностью поглощена его резким, идущим на убыль ритмом.
— Сегодня же у всех выходной? Никто никуда не поедет? — решилась заговорить она, когда остальные члены семьи исчерпали бездонный колодец пустой болтовни.