— Прости меня, пожалуйста! — еще раз извинилась я, поспешно собирая свои вещи. Надо показать, что я очень, очень раскаиваюсь за содеянное, иначе Рома меня на расстояние вытянутой руки не подпустит. Яша, надо быть аккуратнее и следить за своими действиями.
Видимо, я отличная актриса раз мужчина немного пристыдился своего тона. Это я видела по его лицу, поэтому я сделала его более расстроенное лицо.
— Это ты меня прости, Паша. Я не хотел так с тобой разговаривать, — Рома хотел сказать что-то еще, но в этот момент дверь с легким скрипом открылась и на пороге мой отец.
Что он тут делает?! Зачем пришел?
Я быстро отскочила от Ромы, который успел взять меня за руку, чтобы отец ничего лишнего не увидел. Не хватало еще того, чтобы любимый папочка догадался, что я собираюсь соблазнять преподавателя. Если поймет, то мне не только машины не видать, но и свободы. Он точно запрет меня в какой-нибудь каморке и заставит делать пряжу из крапивы.
— Пап, что ты тут делаешь? — слегка ошалело спросила я, понимая, что все же нужно было ему дать поговорить с Ромой. Но ведь я же не знала, что отцу взбредет в голову такая идиотская идея, как притащить свой зад в мой университет.
— Решил немного пообщаться с твоим репетитором, — сообщил отец и так известный мне факт.
Папа изучающе рассматривал мужчину, а тот в свое время вел себя совершенно естественно. Видимо после небольшого рассказа о моей семье, Рома уже ничему не удивлялся.
— Я думал, что ты постарше будешь, — отец решил, что с таким молодым преподавателем субординацию не соблюдать. А ведь у нас в университете даже преподаватели со стажем обращаются к молоденьким на «вы».
— Папа! — прошипела я, чувствуя, что позор мне обеспечен.
Мои многочисленные знакомые всегда часто удивлялись моим отношением к родителям, ведь они единственные, кто любит по-настоящему. Только у меня много для этого причин. Вот, например отец сейчас захочет поговорить с Романом наедине, и уверена, что прозвучит много глупостей. Например, что со мной нужно быть по строже, что я совершенно бездарный ребенок, практически позор семьи и все такое прочее.
— Помолчи, Прасковья! — папочка кулаком ударил по столу.
Рома, считавший меня сказочницей, с удивлением приподнял брови, разглядывая тирана и узурпатора в одном лице. Сейчас он точно поверил, что я не врала.
— Я хочу поговорить с твоим преподавателем наедине, — как я и говорила. — Иди в машину, посиди пока.
Я закусила губу, это знак волнения. Отец и Рома видели мое замешательство. Если последний подмигнул, показывая, что не боится папочки своей студентки, то отец опять в приказном тоне отправил в машину и добавил.