Нет, я так не думаю. Господи! Я думаю совсем не об этом. А думаю я о том, что на ней браслет моей умершей сестры, и она отказывается рассказать мне, как он ей достался. Ей просто нельзя сидеть и, пожимая плечами, вести себя так, словно это простое совпадение, потому что этот браслет самодельный, и во всем чертовом мире есть только еще один такой же. Так что, если она не Хоуп, тогда она почему-то носит браслет Лесс, и я хочу знать, какого лешего она его носит!
Если только она Хоуп.
Правда бьет меня прямо по башке, и мне кажется, я сейчас вырублюсь. Нет, нет, нет.
– Холдер! – Брекин подается вперед. – Полегче.
Нет, нет, нет! Это не может быть браслет Хоуп. Как он мог сохраниться у нее после всех этих лет? В моей голове проносятся ее слова, сказанные в субботу вечером.
Единственное, что у меня было до появления Карен, – кое-что из украшений, но я понятия не имею, от кого это мне досталось.
Я наклоняюсь вперед, молясь о том, чтобы она говорила о каких-то других украшениях.
– Скай, кто подарил тебе этот чертов браслет?
Она судорожно вздыхает, не в состоянии ответить. Потому что не имеет об этом понятия. Она смотрит на меня так, словно я только что раздавил ее, и черт побери… думаю, так оно и есть.
Знаю, она не представляет, что сейчас творится у меня в голове. Но как мне рассказать ей об этом? Как объяснить, что я знаю происхождение этого браслета – чего не знает она сама? Как сказать, что браслет достался ей от Лесс? От лучшей подружки, которую она даже не помнит? И как признаться, что она получила браслет всего за несколько минут до того, как я отошел от нее? За несколько минут до того, как вся ее жизнь необратимо изменилась?
Я не могу этого рассказать. Не могу, потому что она не помнит нас и то, как получила этот чертов браслет. Глядя на нее, я сомневаюсь, что она помнит Лесс. Не помнит даже себя. В субботу вечером она сказала, что ничего не помнит о жизни до Карен.
Как она может не помнить? Как человек может не помнить, что его похитили из родного дома? Оторвали от лучших друзей?
Как может она не помнить меня?
Я зажмуриваю глаза и отворачиваюсь. Потом прижимаю ладони ко лбу и делаю глубокий вдох. Мне надо успокоиться. Я сильно напугал ее, а этого мне хочется меньше всего. Чтобы занять руки и не стукнуть по столу, я хватаюсь за свой загривок.
Она – Хоуп. Скай – это Хоуп, а Хоуп – Скай.
– Черт!
Я не собирался говорить это вслух, поскольку знаю, что пугаю ее. Но сейчас мне не удается успокоиться окончательно. Надо уйти отсюда. Мне надо придумать, как ей все это объяснить.
Ничего больше не говоря, я встаю и мчусь к выходу. Оказавшись один в коридоре, приваливаюсь к ближайшему шкафчику и подношу к лицу дрожащие руки.