- Вам даже зарплата положена, - закончил свою речь Иван, радуясь, что смог поразить ребят, настолько шокированными были их взгляды.
- Папа! - пришла в себя Вася. - Скажи, что ты пошутил.
- Зачем?
- Дядь Вань, мы не хотим висеть в центре города, - был солидарен с девушкой Кир, уже успевший заметить костюм и представивший какое раздолье для шуток появится у его друзей.
- Так, молодежь, у меня нет времени на глупые уговоры, - отмахнулся мужчина, грозно глянул на отнюдь не радостную парочку и ушел снова проверять аппаратуру, оставив неблагодарных на попечение гримеров.
Он искренне недоумевал, с чего эти двое так растерялись и вздумали возмущаться, но был твердо уверен, никуда им не деться. Иван уже заразился идеей сфотографировать именно их, и отступать был не намерен. А если вздумают упираться, то он... Что будет делать, решить не успел. Из воинственно настроенных мыслей его вырвал звонкий смех дочери. Он был настолько громким и заразительным, что невозможно было не обратить внимания.
- Ой, не могу, - не скрываясь, хохотала Вася, вытирая выступившие от смеха слезы. - Бо-о-оже, вот она, месть.
Поводом подобного приступа самого настоящего хохота стал ни кто иной, как Кирилл. Сообразив, что спорить с хрупкими лишь на первый взгляд девушками бесполезно, парень с выражением непередаваемой муки на лице подчинился упрямым попыткам переодеть его, и теперь мысленно матерясь, 'любовался' своим образом в зеркале. Он старался не думать о предстоящих комментариях друзей и просто знакомых, не представлять, как его встретят в клубе на очередной тренировке, вообще старался выбросить мысли о пугающем будущем, наполненным явно не его смехом, из головы, но признаться, выходило не очень. Масла в огонь подлила Вася, до этого не смотрящая в его сторону, так как была поглощена собственным преображением. Случайно глянув в сторону друга, она сначала недоверчиво застыла, в тихом шоке скользя взглядом по подкаченному телу парня, облаченному в ярко желтые бриджи с широким поясом на талии, белоснежную рубашку с кружевами, плотные белые гольфы, темно-синие туфли времен Петра первого и такого же оттенка кафтан, а затем хмыкнула. Один раз, второй, третий. И так пока не перешла к полноценному смеху, не веря своим глазам. Нахмуренные брови брюнета лишь еще больше веселили, а предупреждающий взгляд совсем не пугал. Сама девушка красовалась в пышном длинном платье изумительного нежно голубого цвета и была похожа на знатную дворянку, а потому не волновалась, что выглядит смешно.