Несколько недель спустя Миша все же сознался, что их с Таней встреча была не такой уж случайностью. Едва он услышал от Ханса имя хозяйки агентства, которое он собирается посетить в Москве, вся его душа перевернулась. Он немедленно уговорил Ханса взять его с собой, да еще и встречу назначить именно на семь часов вечера воскресенья седьмого марта, ведь он с детства помнил, как много значит для Тани это число.
– И что же было дальше? – наконец не выдержала я, когда Танюша замолчала.
Ее история и правда была невероятной, и, хотя я не верила в детскую любовь, которую люди вот так проносят через годы, история моей подруги полностью захватила меня. Таня оказалась хорошей рассказчицей, да и все произошедшее с ней было настолько удивительным и трогательным, что никого не оставило бы равнодушным.
– Через семь месяцев мы подали заявление в загс, и в эти выходные, седьмого сентября, наша свадьба… – радостно объявила подруга и загадочно улыбнулась: – Я хотела попросить тебя быть моей свидетельницей.
Это прозвучало настолько неожиданно, что пару минут я ошеломленно хлопала ресницами. Никаких особых планов на эту субботу у меня не было, но тем не менее предложение застало врасплох, да и с Таней мы не общались уже много лет, а тут вдруг я – свидетельница на ее свадьбе…
– Но почему ты решила пригласить именно меня? – ошарашенно спросила я, тут же поспешно соглашаясь, чтобы не обидеть подругу, так искренне раскрывшую передо мной свою душу.
– Помнишь наше последнее лето в Сочи? – спросила она и, не дожидаясь моего ответа, продолжила: – Ты тогда сказала, что судьба меня непременно найдет и все будет именно так, как должно быть.
Конечно, я помнила это, хотя и успела за эти годы полностью поменять парадигму своего юношеского фатализма. Теперь я думала, что человек сам кузнец своего счастья.
– Твои слова тогда помогли мне просто довериться судьбе и в результате привели туда, где я есть сейчас. А сейчас я без пяти минут жена лучшего в мире мужчины, любима и счастлива так, что летаю как птица! – щебетала Танюша, и мне было приятно и радостно, что невольно имею отношение к счастью своей подруги.
Свадьба Танюши и Михаила была прекрасна. Их лица светились такой любовью, таким счастьем, что ни у кого в зале не должно было остаться сомнений, что эти двое влюбленных созданы друг для друга. Ни у кого, кроме одной пожилой леди, которая всю церемонию простояла с поджатыми губами, – Ангелины Львовны, мамы Михаила. Уж не знаю, чем моя подруга ей не угодила, или, может быть, просто эта женщина была из той породы людей, которые вечно всем недовольны. Зато родители Тани и ее свекор были несказанно рады тому, что их дети наконец-то обрели долгожданное счастье.