Отец замолчал, снова наполняя рюмки.
– А теперь, как я понимаю твое долгое вступление, – заметил Борис, намахнув очередную рюмашку, – ситуация изменилась? Теперь коммуняки меняют политику и в дальнейшем собираются лезть во все щели?
– Нечто вроде этого, – подтвердил отец, – дело в том, что по большинству их проектов, вроде радикальной модернизации систем связи, основные объемы работ уже выполнены. Следовательно, высвобождается и часть людей, ранее в этих проектах занятых. Поэтому…
– Так уже третий год говорят, что на очереди мобильная телефонная связь по всей стране, – возразил Борис. – Технически, вроде, все уже готово. На это им тоже люди понадобятся. Или данный проект зарубили как преждевременный, или из-за проблем с финансированием?
– Нет, не зарубили, – помотал головой отец, – пойдет в запуск на следующий год. Но дело в том, что хотя он и дорогостоящий, но как раз людей-то для него потребуется не так уж и много. Основное оборудование в основном прекрасно монтируется на уже имеющейся инфраструктуре, персонала много не нужно, а наиболее трудоемкие операции по сборке собственно носимых телефонов, слышал, собираются делать по кооперации в других государствах ЕС.
– Понятно, – протянул Борис, – неприятная тенденция.
– Это еще не все, – продолжил отец, – есть еще более неприятная тенденция. Их просто вообще станет больше.
– В смысле, коммунаров? – уточнил Борис, – А с чего бы это? Вроде они как отбирали для себя порядка пяти процентов, мать их, «достойных», так столько и отбирают. Или решили пересмотреть критерии отбора в сторону понижения требований? Так в добрый путь, глядишь, быстрее изнутри загниют.
– Нет, критерии они понижать не собираются. Но надо учитывать тот факт, что в настоящее время входит так сказать во взрослую жизнь первое поколение, выросшее в коммунах с малолетства. В свое время шли серьезные споры по поводу того, какой процент отбраковки в смысле годности для коммунизма будет у детей коммунаров и будет ли он вообще, если правильно этих детей воспитывать. Ученые ничего определенного сказать не могли, больше гадали на кофейной гуще за отсутствием реального объекта для изучения. То есть просто негде было соответствующую статистику набрать. Фактически с потолка приняли допущение, что годных будет где-то с четверть. К этим цифрам они своих людей и готовили морально. Мол, не следует переживать. Мол, если дети отбор и не пройдут, то их же не людоедам отдадут на съедение, а всего лишь в соцсектор, а там тоже люди живут и, в общем-то, неплохо живут.
– А какой процент у них выходит на самом деле? – с немалым интересом спросил Борис.