Вновь кто-то позвонил. По вопросам и ответам Михалыча понять кто именно невозможно. И лишь одно для Костика совершенно очевидно — это не Зоя. С момента исчезновения дочери, та перестала подходить к телефону, а он звонил и не раз — безрезультатно. Благо мать уверила, что физически с той все нормально, а вот эмоционально… Отпаивают, чем могут.
Они переезжали через плотину, когда Ромка озвучил то, о чем каждый из них думал — Константин точно — но не произносил вслух.
— Хоть убейте, но я не верю, что это случайность. Таких совпадений — один на миллион. Это биологический папашка ее увел. Руку даю на отсечение.
Константин до шума в ушах сжал челюсти — убьет гада! Дмитрий отреагировал словесно.
— Насколько мне известно, он где-то в санатории, за границей. Улетел через два дня после заседания. Но если ты прав, это наилучший для нас вариант.
— Почему? — Оба брата воззрились на отчима. Спросил младший.
— Отследить проще, когда знаешь, кого искать. Кстати, Василий уже проверяет эту версию.
— А если это не он, тогда что? — Исключать ничего нельзя, и Костик хочет определиться с перспективами. Насколько ему видится, далеко не радужными.
— Тогда все гораздо хуже. — Михалыч посуровел в лице, хотя, казалось, куда уж больше. — Одна надежда на камеры и свидетелей. Если найдем за что зацепиться, считай, повезло.
— Дим, а…
— Кость, давай вы не будете доставать меня пустой болтовней. Не маленькие, чай. Сами все понимаете. Москва — это вам не провинциальная деревня в три улицы, а я не провидец! — как-то уж совсем на себя не похоже, точно руки опустил.
В самолете раскидало по салону. Почти два часа Костик бессмысленно пялился в окошко. Хоть и любил летать — сейчас не до прекрасных видов. Все мысли с Зоей и Тасей. А еще эта злость на весь белый свет — за что? Почему?
По приземлении первым делом включил телефон. На что рассчитывал? Конечно на звонок от Зои! Но не принятый только один — от матери, и с той уже разговаривает Дмитрий.
— Да, понял. Хорошо, заедем. Название скинь, а то забуду, — Михалыч хмурит брови. — Василий не объявлялся? Ненужно, сам наберу. Да не волнуйся ты, найдем. Да, уже выходим. Не знаю.
Костик переключился на брата. Тот тоже вел диалог, с женой, но здесь иной лад — лирический.
— Сонечка как? Спит? Уже? А, понятно. Да, скоро будем. Надеюсь, повезет, обойдемся без пробок. И я тебя люблю. Целую.
Сил хватило на то, чтобы по-доброму позавидовать. Везет же некоторым!
В машине уже привычный расклад. Михалыч висит на телефоне — звонит, выясняет, спрашивает, дает указания. От собственной беспомощности Костику тошно, хоть волком вой. Хочется как можно скорее очутиться рядом с той, кому априори еще хуже, хотя… Что даст его присутствие рядом? Ни малейшего понятия! И, тем не менее, стоило оказаться на пороге материнской квартиры первый вопрос: